Лечение алкоголизма

Штайнер Клод

Алкоголики и другие лица, злоупотребляющие наркотиками, нередко предпочитают для решения проблемы посидеть и выпить, а не подумать вместе. У большинства людей, пристрастившихся к наркотикам, создается устойчивое впечатление, что наркотик помогает им думать и решать проблемы. Они обнаружили, что когда их разум не может нормально функционировать в условиях тревожности, то излюбленное зелье действует как ментальная смазка, так что если раньше они не могли ясно мыслить и каждая мысль была мучительной и сложной, теперь их мыслительный аппарат работает на всю катушку, как хорошо отлаженный двигатель.

Однако хотя субъективное ощущение блестящего полета мысли кажется вполне реальным, оно не обязательно отражает объективную способность к эффективному разрешению проблем. Более того, тип мышления, характерный для состояния наркотического опьянения, часто изобилует фантазиями о желанном воплощении своих надежд, которое отнюдь не соответствует реальности. И

даже если в таком состоянии иногда на самом деле промелькнет ценная мысль, она, как правило, теряется в наркотическом тумане. Соответственно, когда люди пьют, вместо того, чтобы думать, результат оказывается равным нулю. Боль, которую просто удается на время заглушить, будет преследовать их снова и снова в будущем.

Эго-состоянием, способным к предметному и сосредоточенному мышлению, является Взрослый. Взрослого можно тренировать, как тренируют мышцы, и для алкоголика, как и для любого другого наркомана, важно принять сознательное решение думать, а не прибегать к наркотику. Когда на сеансах групповой терапии я задавал людям, использующим наркотики, вопрос, как они себя чувствуют или почему они делают те или иные вещи, то нередко слышал в ответ: «Не знаю». Когда кто-то говорит мне: «Не знаю», я обычно парирую такой ответ предложением: «А вы подумайте, проанализируйте, сосредоточьтесь...».

Сара рассказывает про жуткий скандал с мужем, начавшийся с того, что, когда тот вчера вечером пришел домой, ужин не был готов. Она чувствовала себя виноватой, что не приготовила ему ужин, и в результате напилась.

Ш.: Почему вы не приготовили ужин к тому моменту, когда ваш муж вернулся домой?

Сара: Не знаю, не приготовила, и все.

Ш.: А если подумать? Что тогда произошло?

Сара: Я же вам говорю, не знаю. Просто не приготовила.

Ш.: Сара, я хочу, чтобы вы подумали над этим. Должна была быть причина, а возможно, даже и уважительная, поэтому постарайтесь ее найти. Почему бы вам не попытаться просто расслабиться и сконцентрироваться, перенестись в тот момент и сказать мне, почему вы не приготовили ужин.

Сара: Ну, я была рассержена, и мне не хотелось готовить, вот и все.

Ш.: На что вы были рассержены?

Сара: Не знаю.

Ш.: Подумайте.

Сара: Ну, я была рассержена на Джона, потому что я уже не первую неделю просила угостить меня ужином в ресторане, и он обещал мне, что мы сделаем это, как только ему удастся. Но он никогда об этом не помнит, поэтому мы никуда не выбираемся.

Ш.: Итак, вы были рассержены на Джона. Но почему из-за этого вы не приготовили ужин?

Сара: Ну это же очевидно, глупый вопрос.

Ш.: А вот я не уверен в том, что это очевидно. В любом случае, давайте расставим все точки над i. Что заставило вас из-за злости на Джона не приготовить ужин?

Сара: Я была рассержена на него и поняла, что когда он придет домой, то будет ожидать, что ему преподнесут на блюдечке королевский ужин. Я хотела досадить ему и подумала, что если я ничего не приготовлю, он будет очень раздосадован.

Ш.: А может быть, вы также подумали, что если ужин не будет готов, муж, возможно, отвезет вас куда-нибудь поужинать, потому что в доме все равно нечего есть?

Сара: Да. Ну разве не смешно? Вместо этого он стал кричать на меня, и мы никуда не поехали, так и не поели, а я вместо этого напилась.

Перед нами простой пример, показывающий, что хотя Сара поначалу не могла объяснить свое поведение, но когда она задумалась об этом, то поведение оказалось вполне логичным и понятным. Поняв, почему она не приготовила ужин для Джона, и то, как это было связано с ее гневом, Сара смогла выработать стратегию, позволяющую решить проблему. Сара решила, что ей нужно что-то сделать с тем, что она одна все время готовит, и попросить Джона выполнять часть домашних обязанностей. Она так и поступила и в конце концов устроилась работать на неполный рабочий день, так что Джону больше не нужно было так много работать. Они стали делить между собой обязанности по приготовлению пищи и чаще выбираться поужинать в город.

Сара склонна полагать, что не способна разобраться в происходящем. Поэтому она пытается бороться со своим замешательством с помощью выпивки. Однако стоит только сосредоточиться, как ей удается понять и разрешить некоторые из тех сложных ситуаций, с которыми она сталкивается в повседневной жизни. «Думай, а не пей» является в этих ситуациях наиболее подходящим девизом для алкоголиков.

«Пожалуй, лучше не говорить об этом»

Другой паттерн, характерный для алкоголиков и других категорий людей, склонных причинять вред самим себе, проявляется в том, что человек ощущает беспомощность, и это заставляет его чувствовать себя смущенным и униженным и избегать обсуждения нелицеприятных подробностей своей повседневной жизни. События обсуждаются на неком полутеоретическом плане, так чтобы никогда не касаться фактического положения дел.

Например, алкоголик

Питер кажется вполне готовым обсуждать свою личную жизнь, говорить о сексе, о своих запоях и так далее. На первый взгляд, он выглядит очень невозмутимым и искренним. Однако когда слушаешь его, постоянно создается впечатление, что ты никогда не можешь понять, что же с ним произошло на самом деле. Никогда невозможно понять, пил ли он. А если пил, то сколько? Может быть, его вырвало? Может быть, он упал? Как долго он пил? Каковы подробности его последнего запоя? Питеру очень тяжело вдаваться в детали. Если на него надавить, он краснеет и начинает злиться, нападая на спрашивающего: «Ты чего ко мне пристаешь?», «Зачем тебе нужны эти жуткие подробности?», «Это мое личное дело, а не твое», «Пожалуй, лучше не говорить об этом». Ему крайне неловко обсуждать подобные события, он находит их слишком болезненными, а потому обходит все острые углы, в то же время пытаясь создать впечатление, что он ничего не скрывает. Не рассказывая о подробностях своей жизни, он создает о себе ошибочное представление и, кроме того, отдаляет себя от других людей, которые предпочитают не проявлять серьезного и глубокого участия к его ситуации. Разговаривая с Питером, очень важно вынудить его сообщать о деталях, о конкретных транзакциях, о реальных событиях его повседневной жизни.

Однажды Питер пожаловался, что в последнее время ему наскучили отношения с женой, и из-за этой скуки он почти все время думает о выпивке.

«Теперь все уже не так, как прежде; все превратилось просто в рутину, из которой нам не выбраться. Мы больше не радуемся жизни».

В этот момент другие члены группы начали предлагать ему различные варианты активного отдыха, к примеру: «Почему бы вам не сходить на футбольный матч?» (или поехать в путешествие, или поиграть в «Скрэббл»), Однако у меня сложилось впечатление, что Питер так и не объяснил, отчего он испытывает скуку. Я не чувствовал, что понимаю, о чем он говорит, поэтому я продолжил свои расспросы.

Ш.: Я все же не вполне понимаю, о чем ты говоришь. Чем сегодняшнее положение вещей отличается то того, что было раньше? Вы что, никуда не выбираетесь вместе? Не ходите на танцы? Не ездите за город?

Питер: Нет, это здесь ни при чем. Просто когда мы вместе, мы больше не радуемся.

Ш.: Что ты под этим понимаешь?

Питер: Ну, вы же знаете, наши отношения...

При слове «отношения» меня осенило.

Ш.: Ты имеешь в виду сексуальные отношения?

Питер: Ну да, что же еще?

Ш.: Ясно, а то я сразу не понял, что ты об этом. Так, и что по поводу сексуальных отношений? Вы что, не занимаетесь сексом так часто, как раньше, или это больше не доставляет такого удовольствия?

Питер: Ну, это вы уже о слишком личном.

Ш.: Конечно, я о личном. Как же еще можно выяснить, о чем ты говоришь. Может быть, ты объяснишь?

Питер: Нет, пожалуй, я лучше не буду говорить об этом; я не говорю с другими о своей сексуальной жизни.

Ш.: Я думаю, тебе придется рассказать об этом. Иначе мы вообще не поймем, о чем ты говоришь, и будем только ходить вокруг да около. Что ты об этом думаешь?

Питер: Ну, хорошо, секс стал скучным. Он уже не приносит тех ощущений, что раньше.

Ш.: Что ты имеешь в виду под этим?

Питер: (краснея) Ну, понимаете... у меня проблема... с тем, чтобы кончить.

Ш.: Так вот что ты имеешь в виду. Неудивительно, что ты расстроен. Знаешь, очень интересно, как туманно ты начал об этом говорить. Ты сам-то видишь, что все остальные подумали о чем-то совершенно другом? Нам все же придется затронуть твою сексуальную жизнь, если ты вообще хочешь, чтобы мы разбирались с твоей проблемой.

Питер: Я вовсе этого не хочу. Это исключительно мое личное дело.

Ш.: А почему нет? Ты что, стесняешься?

Питер: Конечно.

Ш.: Я думаю, это важно, чтобы ты преодолел... (ха-ха) свое смущение и научился разговаривать о таких вещах с другими людьми. Уверен, что это одна из причин, по которой в прошлом ты обращался к выпивке. Ты не способен открыто обсуждать свою ситуацию с другими людьми. Вместо этого ты пытаешься говорить уклончиво. В твоей голове, наверное, масса посланий Врага, которые нуждаются в разоблачении. И если ты держишь их внутри и не говоришь о них, их будет очень трудно остановить. Что ты на это скажешь? Готов ли ты сделать это?

Питер: Я думаю, пожалуй, это хорошая мысль. Ладно.

Перед нами пример сопротивления откровенному обсуждению, которое так часто испытывает алкоголик. Идеальным решением является группа, в которой все проблемы открыто обсуждаются всеми участниками. Кооперативный контракт с его пунктом «Никакой лжи или секретов» очень помогает в этом отношении. Собственно говоря, независимо от того, используется кооперативный контракт или нет, группа, в которой допускается избегать определенных нелицеприятных тем, в принципе не может быть до конца эффективной; предельно откровенное обсуждение должно являться правилом для встреч по разрешению проблем, в которых основная роль принадлежит эго-состоянию Взрослого.