Лёд и пламень
Шрифт:
– Хорошо, — недоверчиво ответила я. А что он собирается делать эти два-три дня? Приводить себя в форму и человеческий вид? — Так всё же, что с вами?
– Элизабет, тебе это знать необязательно, — устало ответил он.
Амон сказал это таким тоном, будто я была ребёнком! Но я не подала виду, что обиделась, хотя в душе желала устроить ему сцену.
– В любом случае в следующий раз предупреждайте меня о том, что не придёте на тренировку и по-возможности не выключайте телефон, — важно сказала я, скрестив руки на груди.
Детишки, до сих пор играющие в салки пробежали мимо нас
– Мистер Гёт, что с вами? — Взволнованно спросила я.
Но тренер лишь вскинул на меня озлобленный взгляд и, отслонившись от стены (свою руку с его плеча я поспешно убрала) сквозь стиснутые зубы прошептал:
– Элизабет, иди домой!
Он просто напросто выгонял меня из общественного заведения, на что не имел никакого права. Но раз уж Амон так отчаянно не хотел видеть меня и даже не соизволил ответить, что с ним, я всё-таки решила уйти. Я никогда сама ни к кому не навязывалась, и если кто-то не хотел иметь со мной дела, я поступала точно так же.
– До свидания, мистер Гёт, — выплюнула я и, обойдя его мощную фигуру в халате, вышла из отеля, не оглядываясь.
Ты посмотри на него, какой наглый нахал! Я приехала к нему в отель, волновалась за него и хотела узнать, что с ним случилось, а он словами практически вышвырнул меня из отеля! Он даже себя в номер меня не пригласил! Что у него там женщина и целый гарем! Можно подумать, он тут такой важный, что я должна за ним бегать. Ничего подобного. Не хочет, не надо.
Поскольку отель, из которого меня выгнал его же постоялец, располагался совсем недалеко от моего дома, через несколько минут я уже заходила в наш подъезд, никогда не отличавшийся особой чистотой. Прокуренный (но хотя бы не описанный) и маленький он немыслимым образом притягивал к себе творческих личностей. В нашем доме жило множество художников, писателей и просто находивших утешение своего горя в бутылке, спившихся людей. Безусловно, обычные люди, такие как Мери, в нашем доме тоже жили, но их почти всегда было не слышно и не видно, в отличие от творческих личностей, вечно ищущих вдохновение, обычно посещающие их по ночам. Именно поэтому в нашем доме и по ночам во многих квартирах горел свет, и наша высотка была ярким светящимся огоньком посреди спального района Мемфиса.
Мери уже давно пришла после занятий в универе домой и как всегда смотрела свой любимый приключенческий сериал. Моя подруга избегала фильмов о любви, ведь они напоминали ей о погибшем Фреде.
– Привет, Мер, — поприветствовала её, пока шла через гостиную на кухню к холодильнику за перекусом.
– Привет, — отстранённо ответила она, погружённая в действия сериала.
Я не стала докучать ей и, достав из холодильника банан, побрела с ним в нашу спальню, чтобы позвонить маме. Переодевшись в домашнюю майку с шортами и раскрыв кожуру банана, я плюхнулась на диван и набрала на мобильнике номер мамы. Она взяла
– Алло? — Осторожно спросила она.
– Привет, мам.
– Лизбет! Привет, доченька. Ну, как ты там в своём Мемфисе поживаешь?
– Я просто отлично поживаю в «своём» Мемфисе, — улыбаясь, ответила я.
– А ты там как у себя в Хогвартсе?
Мама вот уже который год жила и работала в Великобритании, в которой находился тот самый замок волшебного мира Гарри Поттера. Она проводила там экскурсии уже целых пять лет, с тех пор как, продав наш дом в Мемфисе и оплатив моё обучение в университете, а также профинансировав мою поездку на чемпионат мира, переехала другой город, потому что у неё, как у прекрасного экскурсовода были все возможности устроится на высокооплачиваемую работу в Даремский собой, в котором и проходили съёмки замка Хогвартса.
К тому времени как она уехала, мы с Мер уже начали снимать свою собственную квартиру, а моя сестра Энни вышла замуж и переехала к своему мужу Марку. Но когда мама первый раз пригласила нас посетить этот замок, мы с Энни и Мери чуть ли задохнулись от счастья и восхищения, увидев вживую великий замок волшебства.
– Провожу экскурсии, как всегда, — по её голосу я поняла, что она улыбалась. — Мне недавно звонила Энни и она сказала, что нашла тебе нового тренера. И как он, не слишком строгий?
А вот это был сложный вопрос. Строг ли Амон Гёт? Конечно да, но без повода он не кричит, хотя если вспомнить его сегодняшнее поведение в гостинице…
– Не строже Ванессы, царство ей небесное. Просто он… странный.
Я решила откусить кусочек банана, но обнаружила, что уже съела его. Когда я успела?
– А симпатичный хоть?
Маме было уже за пятьдесят, но она не переставала интересоваться моими делами на личном фронте, постоянно смущая меня этим. Мелисса Тэйт вырастила нас с Энни одна, без мужа. Наш отец скончался от рака почек всего через три года после моего рождения.
– Вполне, — коротко ответила я, не желая углубляться в эту тему.
Не скажу же я маме, что мой новый тренер безумно сексуальный, даже в халате и тапочках. Сексуальный, но вредный.
– Ты давно не рассказывала мне о Мери… Как она? Справляется?
Я на секунду прислушалась к звукам телевизора за стеной и, удостоверившись, что Мер всё так же увлечена своим сериалом, ответила Мелиссе:
– Ей уже лучше и мне кажется, скоро она станет старой доброй Мер, которую я знала всю жизнь. Мам, если бы ты была здесь, ты бы сразу заметила, как она изменилась с момента той аварии… Но сейчас ей определённо лучше.
– Она всё ещё принимает антидепрессанты? — Озабоченно спросила мама.
Мы с Мер дружили ещё со школьной скамьи, так что Мелисса хорошо знала и любила мою подругу.
– Конечно. Они очень помогают ей, — мама тяжело выдохнула и я знала, что прямо сейчас она переживала за Мери, как за собственную дочь.
– Слушай, мам, а если я приеду к тебе завтра? Ты не против?
Амон всё равно будет прохлаждаться у себя в отеле, а в одиночку корячиться на льду я не намерена.
– Приезжай! Я буду только рада, — вновь улыбалась она. — Только твой новый тренер отпустит тебя?