Лед и пламя 1-2
Шрифт:
– Неплохой, – согласился Ли, направляясь в дом. – Неплохой для женщины.
Блейр встретила Ли в гостиной. Вчерашний день оказался ужасным. Алан не позвонил. Ли не дал о себе знать, и весь день она переживала из-за Хьюстон и этого ужасного человека, которому та себя продавала. Поэтому сейчас Блейр приближалась к Ли не без тревоги. Окажется ли он Ли-врачом или Ли, беспрестанно обижающим ее?
– Ты хотел меня видеть? – озабоченно спросила она.
Блейр никогда не видела его таким: он выглядел почти смущенным.
– Я
– Конечно нет, – ответила Блейр. – Почему я должна не хотеть тебя выслушать?
Она села на обитый красной парчой стул. Свою шляпу Лиандер держал в руках и так мял ее, что это угрожало шляпе гибелью. Блейр кивнула, приглашая его сесть, но он отрицательно покачал головой:
– Мне нелегко сказать то, ради чего я пришел. Нелегко признавать свое поражение, особенно в том, что имеет для меня такое значение, – в попытке добиться твоей руки.
Блейр попыталась что-то сказать, но он поднял руку:
– Нет, позволь мне договорить до конца. Мне тяжело, но я должен это сказать, потому что я не могу думать ни о чем другом.
Он подошел к окну, продолжая мять в руках шляпу. Блейр никогда раньше не видела его в таком нервном состоянии.
– Суббота, тот день, который мы провели вместе как врачи, стал поворотным днем в моей жизни. До этого дня я готов был держать пари на все свое состояние, что женщина не может быть врачом. Но ты доказала обратное. В тот день ты показала мне, что женщина не только может быть хорошим врачом, но даже лучшим по сравнению с большинством мужчин.
– Спасибо, – сказала Блейр, и легкая дрожь пробежала по ее телу от этих его слов. Он снова повернулся к ней лицом:
– Вот почему я собираюсь отказаться от состязания.
– От состязания?
– Соревнования, не знаю, как ты его называешь.
Вчера, пока я один работал в больнице, я осознал, что изменился после проведенного вместе с тобой дня. Ты знаешь, я всегда работал один, но в тот день, когда мы работали вместе… Я мог только мечтать о таком. Мы так подходим друг другу, работаем настолько слаженно, почти как любовники. – Он замолчал и посмотрел на нее. – Я, конечно же, употребил это сравнение аллегорически.
– Конечно, – запинаясь, проговорила она. – Боюсь, я ничего не понимаю.
– Ну как же? Я мог потерять жену, но взамен смог бы приобрести коллегу'. Я мог бы оказывать женщине мало почтения или никакого почтения, мог бы подстраивать ситуации, чтобы показать ей, какой дурачок ее избранник, который не может ни грести, ни плавать, ни даже ездить верхом, но я никогда бы не позволил подобного в отношении собрата по профессии, которого стал уважать и даже обожать.
С минуту Блейр молчала. Тут что-то не так – в том, что он говорит об Алане, но слова похвалы так сладостны, что нет никакого желания задумываться над тайным смыслом сказанного.
– Так ты говоришь, что больше не хочешь на мне жениться?
– Я говорю, что уважаю тебя. Ты сказала, что хочешь выйти замуж за Алана Хантера, и я не могу теперь стоять у тебя на пути. В медицине мы равны, и я не могу больше унижать коллегу, как делал это последние несколько дней. Поэтому ты больше не пленница. Ты в любое время можешь уехать с тем, кого любишь, я заверяю тебя, что сделаю все от меня зависящее, чтобы удержать Гейтса от распространения слухов об утрате тобой.., невинности.
Блейр
– Я не уверена, что поняла. Так я свободна? Ты больше меня не шантажируешь? И не будешь ставить Алана в неловкое положение? И все это потому, что ты увидел, что я хороший врач?
– Совершенно верно. Мне понадобилось время, чтобы прийти в чувство, но мне это удалось. Что за брак был у нас с тобой, основанный только на вожделении? Разумеется, между нами есть взаимное притяжение, и, возможно, та ночь была необыкновенной, но это не фундамент для брака. Вот у вас с Аланом – настоящее чувство. Вы можете проводить время в разговорах, у вас есть общие интересы, и я уверен, что ты так же.., реагируешь на его прикосновения, как и на мои. Может, за последние несколько дней вы не раз занимались любовью, откуда я знаю?
– Прошу прощения! Лиандер снова опустил голову:
– Извини меня. Я совсем не хотел снова обижать тебя. В твоем присутствии я все время делаю промашки. Но больше я ничего не скажу.
– Да нет уж, – сказала Блейр, – говори до конца. Она испытывала странное чувство разочарования.
Без сомнения, чудесно, что он уважает ее, как врача. Но в то же время ей хотелось большего.
Когда Ли снова взглянул на нее, глаза его сверкали.
– Я знаю, что ты хочешь вернуться в Пенсильванию, и я не виню тебя, но работа с тобой доставила мне огромную радость. И поскольку я знаю, что мы никогда больше не сможем работать вместе, потому что, боюсь, ты никогда не захочешь вернуться в Чандлер после всего, что произошло за последнее время, я прошу тебя оказать мне честь и поработать со мной несколько дней. Мой отец согласился убедить руководство разрешить тебе доступ к больницу. Несколько дней – до свадьбы Хьюстон. О Блейр, я мог бы рассказать тебе о своих планах относительно женской клиники. Я никому еще не говорил об этом, а мне так хочется ими поделиться. Может, ты даже поможешь мне.., если у тебя будет время.
Блейр ушла в дальний конец комнаты. Она никогда не думала, что проведенный с Лиандером день доставить ей удовольствие, не сравнимое ни с чем. И если они больше не помолвлены, то, возможно, Хьюстон не будет чувствовать себя обязанной выходить за этого Таггерта и…
– И Алан может работать с нами. Если он вполовину так же хорош, как ты… А?
Блейр вернулась к действительности. В этот день она даже не вспомнила об Алане.
– Ты спрашиваешь, хороший ли он специалист? Полагаю, да. Конечно да! Хотя не думаю, что у него была такая же врачебная практика, как у меня. Я хочу сказать, что мне просто очень повезло. Мой дядя Генри пользуется большим уважением, и, когда я была еще девочкой, я ассистировала в операционной и помогала при срочных случаях. Я имела счастливую возможность ассистировать многим известным врачам, но… – Она умолкла. – Алан, без сомнения, прекрасный врач, – твердо сказала Блейр.
– Не сомневаюсь, что так и есть. И уверен, что работать с вами обоими будет большим удовольствием. Кстати, Алан сдавал экзамены в больницу св. Иосифа?
Губы Блейр превратились в тонкую, плотно сжатую линию.
– Они приняли только шесть первых, по числу баллов, претендентов.
– Понятно. Возможно, ему просто не повезло. Я могу заехать за тобой завтра в шесть утра? Ну а до отъезда моя библиотека в распоряжении коллеги.
Он быстро поцеловал ее руку и вышел.