Лед и пламя в объятиях вечности
Шрифт:
– Мадемуазель Лерой, если вам не интересно, то могли бы хотя бы сделать вид, что слушаете! – Преподаватель политологии, довольно массивная при не высоком росте дама, склонилась над блондинкой, усиленно рисующей какую-то девушку прямо посередине листа учебной тетради.
– А смысл? Вы ведь все равно будете ставить зачет по так называемой курсовой!
– А Вам бы хотелось сдать экзамен? Или выучить учебник от корки до корки, чтобы я поставила Вам жалкую троечку? Чтож, я могу это устроить! И не забывайте о том, что вы учитесь бесплатно. Пока бесплатно, - с явным
– Я не понимаю ЗАЧЕМ ученым-физикам история Франции, культура, и, да, ваша чертова политология! Я не за ними приехала в другой город, да и в принципе поступила в институт!
Женщина усмехнулась и села за кафедрой.
– Поверь мне, Лорена, непрофильные предметы были у всех, во все времена и во всех специальностях. Это первый курс – введение в общее. У меня например была высшая математика. В то время как я пошла на гуманитария именно потому, что не хотела видеть эти чертовы формулы, в которых ничего не понимаю.
Девушка замерла на секунду, но вздохнув тяжело разочек, перевернула лист и начала конспектировать.
«Возможно она права… Это только первый курс.» - Подумала Лора, незаметно для себя пожевав кончик синей ручки.
Все оказалось совсем не так, как она ожидала и представляла себе. Париж удивил ее шумом и снобством, когда парижане считали себя особым классом людей, но… это наверно тоже есть везде. В любой столице. Кроме того здесь было просто не реально много выходцев из ближней Азии, которые так и норовили пристать к любой более менее симпатичной француженке, а уж Лорена… Она была эталоном женской красоты, поэтому отвертеться от них было очень сложно.
Да и институт… Лора полагала, что она начнет углубленно заниматься физикой и математикой, а ей поставили в расписание больше половины предметов какую-то ерунду, которая никогда не пригодится ей в будущем. Ну разве что на каком-нибудь ученом съезде ее попросят состыковать электро-волновую динамику и развитие французского самосознания? Нет, ну смешно же, на самом деле…
Вот и друзей здесь завести как-то не получалось. Не то чтобы она была какой-то выскочкой, или зазнайкой, набравшей при поступлении максимальный балл из всех возможных, но она была вся чересчур правильная, умная, симпатичная, вот только не предполагавшая, что в ее городке к этому привыкли, а здесь.. Если бы не Одри, она была бы совершенно одна. Да она и сейчас по сути одна – Одри все больше времени проводит со своей новой «стаей», кажется даже бойфренда там завела, а она… Она все там же и та же.
С другой стороны были молодые люди, и иногда даже девушки, которые стремились проявить к ней далеко не дружеский интерес, но… Лорена хотела найти Любовь, а не создать отношения, ну или тупо переспать, как вариант, с человеком, к которому она ничего не чувствует.
Лорена погрузилась в свои мысли, не сразу поняв, что ее пытаются из них вырвать.
– Рени, а какие у тебя планы на День Влюбленных? – Молодой человек, просто идеальной европейской внешности – высокий, подтянутый шатен с карими глазами преданно заглядывал ей в глаза, надеясь на
– Поль, как бы тебе помягче сказать? – Лора задумалась. – Ты не в моем вкусе. И вообще, не смей называть меня так, это сокращение выдумала моя подруга, и только она имеет право меня так называть!
– А мне нравится… Кстати, видел вчера твою подругу со своим хорошим знакомым… Вот и подумал, может сходим куда-нибудь вчетвером? А потом будем дружить семьями?
Лорена смерила его таким ледяным взглядом, что слова были уже в принципе не нужны.
– Рано подумал. Я знаю, что у Одри есть парень, но это не значит, что мне он срочно необходим.
– Но девушками ты тоже вроде не интересуешься, тогда почему?
– Потому что я ищу ЛЮБОВЬ!
– Ну так я могу стать для тебя этой любовью!
Лора покачала головой и вышла из кабинета сразу по звонку, который так удачно прозвучал. Это было легче, чем пытаться объяснить влюбленному придурку, почему он ей не нравится. А может она и сама не знала как это объяснить.
Почему люди нравятся друг другу? От одних буквально кровь закипает в жилах, стоит появиться в зоне видимости, а к другим абсолютное безразличие при идеальных, в принципе, данных. Она не знала. Как и не знала, почему она до сих пор не может почувствовать то самое, первое. Воздыхателей хоть отбавляй, а чувств нет. У нее нет.
Лора валялась на диванчике в своей съемной комнате, когда вошла Одри. Девушка тут-же запустила в волколака мягкую подушку, которую та, от неожиданности, не успела поймать.
– Рени, ты чего?
– Это ты чего? Бросила меня совсем одну в этом чертовом большом городе! – Лора легла на спину, закрыв глаза. – И да, твоя хваленая «оборотнеческая» реакция – ни к черту, если ты даже подушку не можешь поймать.
– Я не ожидала, что ты ее кинешь.
– Вот и я так сказала. Я не сомневаюсь в твоих спортивных данных, только в реакции.
Одри нахмурилась.
– Тебя опять кто-то обидел?
– Да нет, кто меня может обидеть, просто мне одиноко. Очень, понимаешь? А моя лучшая подруга, поехавшая в Париж ради меня, кажется обо мне забыла.
– Я не забыла, Рени… Просто этот Жан-Поль…
– Понятно. Ты променяла подругу детства на очередного парня.
– Слушай, Рени, вот ты говоришь тебе одиноко, а может быть тебе тоже кого-нибудь найти? Не думаю, что при твоей внешности у тебя будут с этим проблемы!
– Одри, ты опять? Знаешь же, что не во внешности дело.
– Ах, да, прости, ты «хранишь себя» для своей мифической половинки… Рени! Ты – ученый! И все равно веришь в такую глупость как «истинная любовь»?
– Любовь и наука не пересекаются. Да, верю. И найду.
– Ну, так ищи! У тебя все карты в руках – красота, молодость, да и твоя «невинность» тоже!
– Знать бы еще где искать…
– Да уж.. по клубам ты не ходок, в библиотеках скучные люди, как ты говоришь, интернет знакомства? Нет, для тебя это не серьезно. Рени, ты что хочешь, как в том анекдоте, найти «прЫнца», когда ни он тебе не будет нужен в сексуальном плане, ни ты ему?