Леденящая жажда
Шрифт:
Перед распятием — три.
За Тимоху Каскадера — это было давно.
За Боцмана — это было недавно.
И за
— Да, друг, кто знал, что ты сгинешь в этой ядовито-зеленой дыре… — пробормотал Трубач, смахнув с ресниц дождевые капли.
Все молчали, только Пастух внезапно поднял голову и медленно произнес:
— Совсем недавно я ставил свечку и на помин твоей души, Коля. А она потухла…
Все пятеро с надеждой посмотрели на свечи. Свечи горели ясно, сильно, не думая гаснуть. Они оплывали, отчего завораживающее взгляд желтое пламя подрагивало
Потом пятеро, думая каждый о чем-то своем, постояли перед Николой, дарующим надежду, перед Георгием Победоносцем — покровителем воинов, перед Пресвятой Божьей Матерью, защитницей любви и жизни. Стояли, как положено стоять воинам перед высоким начальством или знаменем, а уж молились ли они и что мысленно говорили перед святыми образами — один Бог ведает.
Постояв приличествующее время, все разом, не сговариваясь, дружно повернули на выход и, стараясь не привлекать ничьего внимания, снова вышли на дождь.
Вышли, чтобы уже там, за оградой, снова раствориться в огромном городе…