Леденящий ужас
Шрифт:
– Ну а лестница там зачем?
– Да, мне ни разу не доводилось видеть лестниц в колодцах, даже в очень старых. Похоже, яма использовалась для каких-то других целей.
– Иначе говоря, мы найдем внизу не только воду.
– Скорее всего, так.
Дайана замедлила шаг.
– Ты обратил внимание, что петли на двери не скрипят?
– Совершенно верно. Они явно старые, но ржавчины на них нет. Значит, кто-то их смазывает.
– Потайная дверь... хорошо замаскированная...
– Но при желании в нее легко войти. Нужно только
– Но зачем? – спросила Дайана. Она сама не заметила, как повысила голос.
– Я не могу даже предположить, что там.
– А вы ничего о ней не знали? Ну, когда детьми играли в Пансионе? – Она бросила на Квентина хмурый взгляд.
– Нет. Я бы не забыл.
Дайана немного помолчала. Они шли по тропинке к центральному корпусу Пансиона. Было еще очень рано, на территории суетились только самые ранние пташки: садовники, уборщики, в бассейне плескались заядлые купальщики. С теннисного корта доносились удары мяча о тренировочную стенку. Мимо пробежал трусцой какой-то отдыхающий, погруженный в заботу о здоровье. Квентин поднял глаза и увидел на ближайшей горе фигурки альпинистов. К ним по тоненькой как нитка тропе шли еще несколько человек – неугомонных любителей гор.
Для большинства постояльцев это было очередным утром отдыха, расписанным и подчиненным давно привычному нормальному ритуалу.
Дайана задумалась о нормальности, о том, как она выглядит и что собой представляет.
Они взошли на веранду, поискали глазами свой излюбленный столик. Занятых было всего два. За одним сидела молодая пара, за другим – маленькая девочка, которую Дайана сразу же узнала, поскольку видела ее... «Когда? Сегодня? Или вчера утром?»
Дайана смутилась. Ей казалось, что с того момента, когда она увидела Квентина на башне обозрения и смотрела вниз, на лужайку, где стояла эта самая девочка со своим щенком, прошло несколько недель.
Щенок дремал на коленях девочки. Поймав взгляд Дайаны, она улыбнулась, опустила руку и погладила своего любимца.
– Рановато поднялась, – проговорила Дайана.
– Как и вчера, – улыбнулся Квентин.
Он кивнул в сторону того самого столика, за которым они сидели позавчера, и направился к нему.
– Пока я видел здесь только двоих детей, – заговорил Квентин, устраиваясь за столом. – Эту девочку и еще одного мальчугана. Подростки здесь останавливаются, но ненадолго. Одни приезжают, другие уезжают. То есть я прав – здесь принимают не только семьи.
Подошла официантка, поздоровалась, поставила перед ними кофейник. Квентин и Дайана заказали завтрак, не обременяя себя изучением меню.
Дайана обхватила ладонями чашку с горячим кофе, стараясь унять озноб, причину которого она так и не могла определить. Воздух теплел, солнце начинало припекать, а девушка так и не согрелась. Легкий ветерок доносил до нее аромат цветов, смешанный с пряным запахом жареного бекона.
Прошло уже два часа с
– Дайана, – позвал ее Квентин.
Она неохотно подняла голову, встретилась с ним взглядом.
– Тебя что-то беспокоит?
Девушка попыталась рассмеяться, смех получился неестественным и тихим. Словно смеялась не она.
– Ну хорошо, – улыбнулся Квентин. – Можешь не отвечать.
Пока он обдумывал, в какую еще форму ему облечь свой вопрос, Дайана заговорила о другом:
– Ты сказал, что не помнишь, находил ли кто из вас тем летом потайную дверь.
– Да, правильно. Не помню.
– Странно... Я предполагала, что ты хорошо помнишь те дни. Убийство Мисси сильно подействовало на тебя. По идее ты должен бы запомнить все детали своего пребывания здесь.
Квентин посмотрел в чашку, снова нахмурился.
– Предположение верное. Я и сам этому удивляюсь. Какие-то события отпечатались в памяти накрепко, как фотографии. Я вижу на них самые мелкие штрихи. Другое почти стерлось... – Он пожал плечами. – Есть некоторые пробелы, и почему они возникли, я объяснить не могу. Что-то размыто.
– Может быть, это вызвано шоком от потери Мисси? – предположила Дайана.
– Возможно, – неуверенно ответил Квентин.
– Двадцать пять лет назад ты был еще мальчишкой.
– И тем не менее я должен был запомнить намного больше, – проговорил он. – Под гипнозом я бы вспомнил что-то еще, только это невозможно.
– Ты не поддаешься гипнозу?
– Нет. И ты, кстати, тоже. – Квентин отпил кофе. – Подавляющее большинство экстрасенсов не поддаются гипнозу, и никто не знает почему.
– Как бы я хотела с такой же уверенностью сказать, что ты во всем ошибаешься, – осторожно произнесла Дайана и прибавила: – Относительно меня.
– Не понял?
– Все ты понимаешь.
– Хорошо. Да, понимаю. Понимаю, что иногда тебе тяжело меня слушать. Я это вижу. Но ты должна понять, что, отрицая у себя паранормальные способности, ты не споришь, ты проявляешь упрямство.
– Тебе так кажется?
– И даже больше, чем кажется.
– Извини, но чтобы свыкнуться с этой мыслью, мне нужно не двадцать пять часов, а чуть больше, – едко ответила она.
Квентин тихо рассмеялся:
– Намек понял. Буду ждать. Прости, я иногда проявляю излишнее нетерпение.
– Серьезно?
– Да, но теперь я постараюсь не надоедать тебе. И не забывать, что для тебя все это в новинку.
– А ты сам как воспринял свои способности? Легко?
Квентин поморщился.
– Без особых затруднений, – сказал он, немного помолчав. – Дело в другом. Осознание их нисколько не облегчило мою жизнь. Мой отец, инженер по образованию, органически не терпел всего того, что не мог объяснить с научной точки зрения. Он принимал только то, что можно взвесить, измерить и проанализировать. Наверное, и остался таким.