Леди Алекс
Шрифт:
В это время Джонатан верхом на лошади пересекал двор по направлению к дому. Внезапно он остановил коня. Его брови изумленно поползли вверх при виде исходящего из амбара узкого пучка бледно-золотистого света. Он знал, что работы на сегодня закончены, люди разошлись по домам к своим семьям, а Малдун еще днем сообщил, что собирается поехать на одну из ближайших плантаций, чтобы нанести своему приятелю давно обещанный визит. «Кто, черт побери, станет бродить здесь в такой поздний час? И зачем?» — подумал Джонатан.
Сорвав с головы шляпу, он небрежно бросил ее себе на колени
Больше выносить это было ему не по силам.
Его терпение, его самообладание, его решимость преодолеть страсть уже готовы были изменить ему.
Вернувшись из Сиднея, он поклялся, что предоставит им обоим время на раздумья. Он хотел проверить свои собственные чувства, желая выяснить, действительно ли они, как он начал подозревать, столь сильны и долговременны. Одновременно он хотел убедиться, что ответная пылкая реакция Алекс на его поцелуи рождалась также под влиянием ее искренних чувств.
Алекс казалась такой невинной! Ему становилось все труднее поверить, что она была либо воровкой, либо опытной соблазнительницей, да и в конце концов это больше не имело значения. Кем бы она ни была в прошлом, сейчас она принадлежит ему. И рано или поздно он вынудит ее это признать.
Без особого желания выяснить, кто зажег свет в амбаре, он приблизился к дверям и распахнул их. Его взгляд померк, когда он увидел внутри Алекс.
Он хотел было приказать себе повернуть обратно и уйти, дабы не позволить диким, необузданным инстинктам, которые Алекс разожгла в нем, овладеть собой. Но было поздно, теперь ничто на свете уже не могло заставить его удалиться.
Он медленно двинулся к ней. Его сапоги бесшумно ступали по покрытому сеном полу. Свет фонаря играл на его лице и отбрасывал причудливые тени на стены. Но Алекс это не могло встревожить: ее глаза были все еще закрыты, а сознание глубоко погружено в мысли.
Джонатан остановился рядом с ней, пожирая взглядом ее распростертое у его ног тело. Его пронзительные зеленые глаза разгорались огнем жгучего желания. Не имея представления о том, что он стоит в шаге от нее, Алекс закинула руки за голову и лениво скрестила обутые в высокие ботинки ноги. Она на секунду прикусила нижнюю губу, что у нее было выражением тайного томления.
— Джонатан, — вновь прошептала она.
Звук его имени, сорвавшийся с губ Алекс, был воистину искрой, брошенной в пороховой бочонок.
Выругавшись сквозь зубы, он опустился на колени в мягкую шерсть и схватил Алекс. Ее глаза широко раскрылись, и при первом же прикосновении его рук она издала подавленный крик испуга.
— Капитан Хэзэрд! — с трудом выдохнула Алекс. Не понимая, что происходит, странно взволнованная, она почувствовала, что он приподнимает ее. — Что вы…
Его губы сокрушающе обрушились на
Глухой стон вырвался из груди Алекс, извивавшейся в его властных, объятиях. Не обращая внимания на ее беспомощные, да к тому же не вполне искренние протесты, он вместе с ней рухнул на пружинящее руно. Джонатан при этом оказался на спине, удерживая ее на себе своими сильными руками. Алекс направила ему между ног колено в последней отчаянной попытке остановить безумие.
Джонатан быстро повернулся так, что она оказалась под ним. Его рот всосал в себя горячее дыхание Алекс, а его полное мужской силы, напрягшееся мускулами тело вдавливало ее в шерсть.
Чувствуя себя так, будто она заблудилась в одном из своих грешных снов, Алекс не смогла противостоять своему желанию обвить его шею. Она стала сама целовать его. Ее язык отвечал на каждое возбуждающее, вызывающее у нее головокружение движение его языка, а ее губы сладко покорились ему.
Яркий свет и огонь… Так всегда случалось между ними.
Она так хотела этого.
Она уступала его грубым ласкам, ибо ей стало наконец ясно, что он был далеко не безразличен к ней. Его страсть никак не могла остыть. «Да, — думала Алекс сквозь окутывающий ее сознание туман, — если считать нынешние действия Джонатана хоть за какое-то выражение его чувств, то это значит, что он сейчас хочет меня больше, чем когда бы то ни было до сих пор».
Она испугалась этой мысли, но не высказала сколь-нибудь убедительных возражений, когда он поднес свою руку к округлому декольте ее лифа. Он так сильно рванул его, что со спинки платья посыпались пуговицы. С вызывающей у нее головокружение дерзостью он опустил вниз лиф и нижнюю сорочку, обнажив ее груди. Она вздохнула еще раз, чувствуя на своей обнаженной коже волну прохладного воздуха.
Джонатан не оставил ей времени опомниться. Его губы лихорадочно ласкали ее тело, а потом, обжигая поцелуями шелковистую шею, спустились к ее полным грудям. Она вздрогнула, когда его губы сомкнулись вокруг нежной розовой вершины одной из грудей. Его горячий, бархатистый язык возбуждающе кружил вокруг чувствительного соска.
— Джонатан! — Алекс еще раз выкрикнула его имя. Но это была не просьба о пощаде, не требование отступить. Жидкий огонь разлился по ее жилам, и она инстинктивно выгибала под ним спину. Ее пальцы скользили по его широким плечам, а он продолжал восхитительный в своей дерзости штурм ее грудей.
Его рука присоединилась к его губам, изучая ее тело, дразня его и воспламеняя. Она боролась хотя бы за возможность вздохнуть. Ее голова металась по мягкой подушке шерсти.
Вторая рука Джонатана лишь на миг запуталась в ее юбках, поднимая их. С уст Алекс сорвался еще один подавленный вздох, когда его пальцы сомкнулись на ее едва прикрытых ягодицах. Он смело и властно сжал их соблазнительные округлости, а потом рука его ловко проникла под ее панталоны. Она издала приглушенный протестующий крик, но его губы печатью закрыли ее рот.