Леди, будьте паинькой
Шрифт:
Тяжелые чемоданы оттягивали руки, но Эмма ничего не чувствовала. А что, если бы журнал не попался ей на глаза? Что, если бы она позволила Кенни продолжать в том же духе, так и не узнав, кто он на самом деле?
Думать об этом было слишком тяжело, поэтому Эмма окинула взглядом улицу. Ей необходим телефон-автомат, чтобы вызвать такси!
Но на глаза попадались лишь дорогие дома с роскошными машинами, припаркованными на подъездных дорожках. И ни одной живой души. Если не считать тихого шипения оросительных
Эмма прислушалась и различила слабый шум мотора. Чемоданы били по ногам, но она упорно продолжала идти и, только когда автомобиль взревел совсем рядом, поставила вещи на землю и обернулась.
На дороге стоял знакомый «кадиллак» цвета шампанского. Стекло со стороны водителя было опущено.
— Вам не кажется, что вы слегка перегнули палку? Щеки Эммы загорелись. Глядя перед собой, она сделала несколько шагов, хотя плечи отчаянно ломило.
— Ближайший отель в десяти милях. И на случай, если не заметили: такси здесь не ездят.
Она топала вперед, как солдат на плацу.
— Господи, ненавижу капризных дам!
— Капризных?! —не выдержала Эмма. — Оставьте меня в покое! Или вы еще недостаточно позабавились?
Он повернул машину, перегородив улицу, и вышел, не выключая двигателя. Вид у него был еще тот! Рубашка распахнута до пупа, босые ноги втиснуты в кроссовки.
Она ощутила некоторое удовлетворение, увидев, что он так и не успел отойти от предательского удара чемоданом и стоит не вполне выпрямившись, но тут же впала в панику. Уж лучше поскорее убраться, пока она не сорвалась и не устроила ему хорошую жизнь!
Слегка шатаясь под весом багажа, она устремилась в обратном направлении. Но Кенни двумя прыжками оказался рядом и отобрал у нее чемоданы.
— Немедленно отдайте!
Не обращая внимания на протесты, он подхватил сумку и мешок, отнес к машине и погрузил на заднее сиденье, действуя так ловко, словно управлялся с горсткой камешков.
— За это вы должны мне тонну баксов.
Эмма прикусила губу, сморгнула слезы и быстро пошла вперед. Кенни залихватски подбоченился.
— Интересно, далеко вам удастся уйти без денег, паспорта и одежды? Не говоря уж о проклятых зонтиках?
Он оскорбил, обидел, а теперь, вместо того чтобы извиниться, еще продолжает издеваться!
Эмма попыталась найти выход из нелепого положения, в которое попала по собственной глупости, но перспективы казались более чем мрачными. Шаги ее замедлились.
— Немедленно отвезите меня в отель, — выдавила она.
— С радостью.
Эмма поколебалась, но, не имея иного выбора, направилась к машине. Кенни открыл дверцу, и она, не глядя на него, скользнула внутрь и изо всех сил попыталась сделаться невидимкой. Губы распухли, и Эмма невольно вспомнила вкус его глубоких, фальшивых поцелуев.
— Ну, начинайте. Выложите
Если раньше он гнал так, словно его черти преследовали, то сейчас машина едва ползла.
Эмма ничего не ответила.
— Ладно, признаю: я немного подшутил над вами. Притворился, что торгую собой. Но поверьте, я не ожидал, что вы воспримете мою болтовню всерьез. А когда вы… что же, я всего-навсего мужчина и, прежде чем осудить меня за мужские потребности, предлагаю вам как следует посмотреться в зеркало. Ну а потом представьте, что бы происходило с вами на моем месте при встрече с кем-то, похожим на вас.
До чего же бессердечно с его стороны издеваться над ней только потому, что она не так красива, как его голливудские подружки!
Она не выдержала. Слова хлынули из нее потоком.
— Я ни за что не лгала бы! И не унизила бы человека так, как это сделали вы!
— Унизил вас?
Кенни казался искренне оскорбленным, но Эмма тут же вспомнила, какой он хороший актер.
Он проехал через ряд ворот на более оживленную улицу.
— Унижение тут ни при чем. Да, я использовал подвернувшуюся возможность и не скрываю этого, но с моей стороны это чистое вожделение, и ничего…
— Ради Бога, мистер Тревелер, я не вчера родилась! Какое отношение ко всему этому имеет вожделение? Вы богаты, красивы и к тому же профессиональный спортсмен. Уверена, вы можете получить любую женщину, какую захотите. Не станете же довольствоваться стареющей учительницей?
— Думаю, что вполне способен определить свои чувства! Похоть и есть похоть! И признайтесь, вы сделали все, чтобы облегчить мне задачу. Хотя до меня абсолютно не доходит, почему вы вообразили, будто иначе чем за деньги не сможете завлечь мужчину?
— Тут вы правы. Я вела себя как…
Кенни остановился на красный свет и повернул голову.
— Послушайте, Эмма, я не хотел ранить вас. Честно говоря, просто забылся. Но вам взбрело в голову потрахаться с незнакомым человеком, и я не вижу в этом ничего плохого.
— Вы лгали мне с самого начала. Каждое слово было неправдой. Вы профессиональный игрок в гольф и, если верить заголовку, миллионер к тому же. — И тут ее осенило. — И дом этот — ваш собственный! Все вранье, наглое вранье!
— Вы действовали мне на нервы, — признался он, жмурясь от света.
— Я? Но я ничего такого не делала.
— А вот это наглая ложь. С той минуты, как вы меня увидели, немедленно начали командовать, отдавать приказы, составлять перечни и тыкать в меня зонтиком.
— Я в жизни ни в кого не тыкала зонтиком.
— Отчего же у меня возникло такое чувство?
— Прошу прощения, — ледяным тоном процедила она.
— Чудненько. Я тоже извиняюсь, так что теперь мы квиты.