Леди-цыганка
Шрифт:
Глава 18
Настоящий первый их день в Париже обещал быть хорошим. В белой нижней рубашке, в розовом шелковом халате, подпоясанном под маленькой твердой грудью, Кэтрин нежилась на балконе под ярким солнечным светом, когда сзади раздался голос Джейсона. Захваченная своими наблюдениями, она вскрикнула от неожиданности, когда он произнес:
– Рад видеть, что ты уже встала. Прежде чем принимать ванну, я зашел взглянуть на тебя – ты еще спала и выглядела, должен признать, прелестно.
Не поддавшись на провокацию в его голосе, она посмотрела на него с осторожностью,
– А разве я должна была уже встать? Мне казалось, ты обещал мне сегодня свободный день. Или я должна быть у тебя в услужении и помогать тебе одеваться?
Неожиданный всплеск зеленых глаз дал ей возможность сделать паузу, в которую он тут же устремился, пресекая все ее дальнейшие рассуждения:
– Тебе не следует держать в голове мысли об одевании, моя дорогая. Только о раздевании – в любое время, какое ты предпочтешь, предложив мне свои услуги. Я соглашусь немедленно.
Испытывая дурацкое желание захихикать и досадуя на то, что по собственной неосторожности позволила так уколоть себя, она обрадовалась, когда негромкий стук в дверь отвлек внимание Джейсона.
Слуга в униформе не принадлежал к обслуживающему персоналу отеля, но, как поняла Кэтрин, Джейсон ожидал его. Посыльный вручил Джейсону запечатанный конверт, однако, ответа ждать не стал, а, сунув в карман золотую монету, вежливо поклонился и ушел.
Остро ощущая на своей талии руку Джейсона, которую он так и не убрал, она исподтишка наблюдала за ним; по мере чтения лицо его стало таким серьезным, какого она у него никогда не видела. Собственно, пробежал он записку в один момент, потом быстро взглянул на нее и поймал ее взгляд. В смущении она вспыхнула и освободилась из-под его руки. Улыбнувшись, Джейсон поддразнил ее:
– Играешь в смущение, да? Если, малышка, тебе доставляет удовольствие смотреть на меня, можешь продолжать. В конце концов, я же получаю удовольствие, глядя на тебя.
Кэтрин подавила желание ударить его, чтобы пощечиной согнать эту невыносимую выжидательную ухмылку с его красивого лица. Предоставив ему возможность любоваться своим затылком, она целиком погрузилась в разглядывание своих дрожащих рук, вцепившихся в перила балкона. С минуту он молчал, потом медленно произнес:
– Мне нужно на некоторое время оставить тебя. Прошу прощения, но поразвлекайся сама, пока я не вернусь.
Повернувшись, она спросила тихим напряженным голосом:
– А ты не боишься, что я сбегу.
– Нет. Если бы я думал, что есть хоть малейшая такая возможность, я бы не оставил тебя одну вчера вечером. Я не дурак, а тебе не так уж хочется сбежать от меня, как ты делаешь вид, моя маленькая возлюбленная. К тому же у тебя нет денег.
Он успел поймать ее поднятую руку и с легкостью завел ее за спину, одновременно прижав к себе все ее тело. Упираясь ему в грудь, она смотрела на него в упор, злясь больше на саму себя, чем на него. Он дразнил ее взвешенно – настолько взвешенно, чтобы она вела себя так, как ему надо. И у него получилось. Вызывающе вскинув голову, она выпалила:
– И что же теперь? Теперь будет то, что ты хотел в том, первом месте, да?
– Нет, не
Поддразнивая ее, Джейсон почти касался губами ее рта. Обхватив ее руками так крепко, что их тела почти слились в одно целое, он медленно прошелся губами по ее лицу от лба до кончика носа, потом коснулся ее губ и мягко сказал:
– Мне придется ненадолго оставить тебя. И если у тебя действительно сохранилась идея сбежать отсюда, то можешь забыть ее. Прежде чем покинуть отель прошлым вечером, я имел разговор с консьержем и Жанной. Это было неприятно, но пришлось объяснить им, что, хотя мы недавно поженились и я тебя очень люблю, у тебя бывают приступы безумия, когда ты представляешь себя кем-то другим, думаешь, что я похитил тебя. Так что, видишь, моя дорогая, – почти добродушно добавил он, – не стоит и помышлять о побеге. Слуги просто запрут тебя в этих комнатах. И без денег ты далеко не уйдешь. Развлекай себя сегодня днем сама, а вечером, если будет время, мы, возможно, спланируем что-нибудь более интересное.
Затем она утратила способность связно мыслить, когда его теплые губы прильнули к ней и она снова ощутила жадное, необъяснимое чувство, которое рождали в ней его поцелуи.
Когда он ушел, в больших комнатах воцарилась необычная тишина, и разгневанная Кэтрин бросилась на свою кровать. Черт с ним! Он обращается с ней как с куклой, как с игрушкой! Скажите, он намерен планировать какое-нибудь развлечение, если на нее у него останется время! Как бы хотелось, со злостью подумала она, одержать победу в той игре в кошки-мышки, которую они вели.
Джейсон еще ухмылялся, когда вошел в американскую миссию и вручил привратнику свою карточку. Его туг же провели в маленький кабинет, наскоро приготовленный для Джеймса Монро, представителя Джефферсона в Париже. Он должен был помогать Роберту Ливингстону, американскому посланнику во Франции.
Сидя за темным дубовым столом, занимавшим чуть ли не всю комнату, поглощенный чтением, Монро встал, когда Джейсон вошел в кабинет, и положил на стол объемистый документ, который изучал.
– Бумажная работа, – прокомментировал он, – но скажите, молодой человек, что привело вас во Францию? Я думал, что Джефферсон хотел иметь вас в Англии до тех пор, пока Ливингстон не послал бы за вами. Но, насколько мне известно, Роберт этого не делал. Что же тогда стоит за этим настоятельным письмом, которое я получил от вас вчера вечером? Или у вас уже возникли неприятности с французским правительством?
Несмотря на поддразнивающие нотки в его голосе, Джейсон уловил в этом вопросе и скрытую угрозу. Он перестал улыбаться и спокойно ответил:
– Прошу прощения, если записка показалась резкой, но события настоятельно требовали, чтобы я переговорил с вами до того, как будут продолжены переговоры Ливингстона.
Устроившись поудобнее в своем мягком кресле, Монро окинул Джейсона пристальным, изучающим взглядом.
– Я знаю, – мягко произнес он, – что вы пользуетесь доверием Джефферсона, особенно при рассмотрении ряда вопросов в связи с Новым Орлеаном, но, боюсь, что никогда не понимал вашу роль в этом деле. Не соблаговолите ли просветить меня?