Леди дождя
Шрифт:
– Почему?
– и что я вообще пристала? Не в моих правилах выводить парней на разговоры о чувствах, заставлять слетать с их губ обещания.
– Об этом я скажу тебе наедине, - горячий, многообещающий шёпот в ответ.
– Эй, где вы застряли? Или боитесь?
– окликнула нас Ира.
– Не на тех напала!
– отозвалась я.
– Тогда хватит сюсюкаться, - рассмеялась девушка.
– Кто бы говорил, - вздохнула я. Оскар как раз очень трогательно погладил девушку по щеке и бережно взял её руку в свою.
– Он обращается с ней так бережно.
– Тебе тоже этого хочется?
– Борисыч явно просто спросил, на мой взгляд, даже не намереваясь так же возиться со мной. А мне в принципе было вполне достаточно того, как он сейчас ко мне относится. Быть может,
– Конечно! Я ещё помню, как вы с Ником меня и Ингу кидали в спортзале, - очень кстати вспомнилось мне.
– Хм, такое ощущение, что это было вечность назад, - задумчиво произнёс Дима.
– Это правда, - кивнула я.
– Кстати о них.. Надо бы написать Инге, интересно, она ещё не убила Ника?
– М?
– удивлённо взглянул на меня Борисыч. А я в который раз поразилась мужской невнимательности.
– Да Ник по уши в неё влюблён. Как и она в него.
– Дай угадаю. Но она упрямится?
– это сейчас был тонкий намёк в мою сторону или мне показалось?
– Да-да-да. Мы девушки такие. Ты доволен?
– Ещё как. А теперь живо на колесо, пока Иру и Оскара удар не хватил из-за нашей медлительности.
Через два часа, вдоволь накатавшись и едва не получив заворот внутренностей из-за того, что делали мы это после еды (особенно досталось Оскару), мы мирно заняли лавочку возле большого фонтана и теперь ели мороженое.
– Ты не лопнешь?
– с улыбкой спросил Оскар девушку. Та лишь рассмеялась, но поделилась с ним своей порцией. Кажется, Ира перестала смущаться.
– Не хочешь пройтись?
– обратилась я к Борисычу, который с умиротворённым видом рассматривал небо.
– Да, конечно, - он поднялся, тут же ухватил меня за руку, и мы медленно поплелись вдоль дорожки, пролегающей между разнообразными фонтанами. Иногда брызги попадали мне на руки, и становилось очень приятно.
– Ты собирался рассказать мне о том, что же всё-таки произошло с Ирой и почему ты винишь себя, - он лишь слегка напрягся, когда я произнесла это. Видимо, ждал, что я вспомню и готовился.
– Хорошо, - кивнул он. А я буквально обратилась в слух.
– Начну достаточно издалека. Как ты знаешь, у меня есть старшая сестра. Её зовут Ева. Если ты помнишь тот случай в зоомагазине, - я согласно кивнула.
– Так вот. Мы с Евой дети мамы от первого брака. Борис Авдеев, - он задумчиво потёр подбородок.
– Он был хорошим отцом. Но никудышным мужем. Мне было десять, когда они с мамой расстались, и не сопи сочувственно, этот разрыв пошёл всем только на пользу. Мы не общались. Через пару лет он скончался. Затем мама встретила Вадима...Он хороший человек, и полюбил маму. И нас с Евой он любил как родных. Я немного бунтовал, но потом привык. А затем...- он вздохнул и обернулся, чтобы взглянуть на счастливых Оскара и Иру.
– Они удочерили Иру. Как рассказывает мама, это было совершенно спонтанное решение...Она просто пошла с подругой в детдом, чтобы её поддержать, а когда увидела Ирину не смогла от неё отказаться. Материнская любовь с первого взгляда, - лицо парня стало жестче.
– И за это я возненавидел её с первого взгляда. Мне было плевать, насколько она хороша. Она не была моей сестрой. Я мог не говорить с ней вообще или поливать только лишь оскорблениями. И, несмотря на всё это она полюбила меня как родного брата. Я видел это в её глазах, теперь я понимаю.
Парень ненадолго прервался, и это дало мне время подумать. Сейчас, глядя на то, как он к ней относится, я бы никогда не сказала, что он когда-то мог плохо с ней обращаться. Но, наверное, это вполне распространённо явление, братская ревность, к тому же к усыновлённому ребенку...
– Это случилось уже больше чем полтора года назад. Родители тогда отправились на юбилей и наказали мне присматривать за Ирой. Ей тогда не было четырнадцати. Разумеется, я был взбешен. У меня были свои грандиозные планы...- он глубоко вздохнул.
– И когда мне позвонила одна девица, я решил, что гори оно всё синим пламенем. Я позвонил своему знакомому...что уж говорить, тогда я считал его другом. Андрей, - он стиснул
– Я отправился на свидание, а Андрей завалился к нам в квартиру, чтобы присмотреть за Ирой.
– Он ещё не начал говорить, а у меня перед глазами уже пронеслись десятки ужасных картин.
– Тогда я не знал, что этот ублюдок питает слабость к девочкам помладше...Ей и четырнадцати не было!
– он яростно взмахнул руками.
– Я точно не знаю, что там произошло. Но я слышал, что говорила Ира. Она тогда ходила на каратэ и ей удалось некоторое время ускользать от этого ублюдка. Но потом он поймал её...На место приступу похоти пришло желание хорошенько избить её. Что он и сделал.
– судорожный вздох. Дима прикрыл глаза, губы превратились в тонкую бледную линию. А я стояла и не знала, что сказать.
– В тот вечер девчонка меня кинула, и я вернулся домой раньше. И увидел, как он...пинал её ногами. У меня в тот момент вся жизнь пронеслась перед глазами. Мне казалось, что я ненавидел её, но это было не так. Я набросился на него и, наверное, убил бы, но Ира пришла в себя. Я схватил её, отнёс в машину и мы поехали в больницу, - он грустно усмехнулся.
– Фортуна в тот вечер явно была не на нашей стороне. Я гнал как мог. И мы попали в аварию. И ей стало ещё хуже...Меня сейчас утешает только одна мысль. Андрей, когда он попытался скрыться, тоже попал в аварию. Но он не выжил. Хотя, лучше бы он жил и гнил сейчас в тюрьме...
Дима замер, глядя в небо.
– Тебя, наверное, интересует, как так получилось, что у Иры рак? Тут снова постаралась судьба. Или злой рок. Кость в руке сестры была не годна, слишком раздроблена и врач посоветовал родителям сделать трансплантацию кости. Чужую кость вставить вместо этой. Её везли из-за границы...- парень яростно сжал ограждение, тянувшееся вдоль площади с фонтанами.
– Контрабандные кости мёртвых людей, которые умерли от рака. Представляешь? Грёбанные кости мертвеца убивают её...
У меня не было слов. Меня захлестнули самые различные эмоции. Негодование, грусть, жалость, любовь...Всё смешалось в одно и я едва могла устоять на ногах.
– Когда это выяснилось, стало слишком поздно...
– Мне так жаль, - я крепко обхватила парня за пояс и уткнулась лицом в его широкую спину.
– Я практически каждый день думаю...А что если бы в тот вечер я остался дома? Никакого Андрея, никакого избиения, машины, аварии, трансплантации...В этом виноват только я, Тася, только я. И если ты согласна, действительно согласна, уходи, я не хочу видеть осуждение в твоих глазах. Это будет обманом, но лучше я буду знать, но не видеть.
– Дииим, - едва ли не простонала я, старательно пытаясь добиться того, чтобы он повернулся ко мне.
– Посмотри на меня. Посмотри, - и вот полные горя и съедающей вины карие глаза. Такие родные и любимые.
– Ты виноват лишь в том, что до сих пор винишь себя, сжигаешь свою жизнь. Это злой рок, судьба. Действительно, называй, как хочешь. Ты не мог знать.
– Но я мог...
– Мог любить её? Откуда ты знаешь, что подобное не произошло бы год спустя или же на следующий день? Это уже свершилось, и твоей вины тут совершенно нет. А родители...- парень поморщился.
– Они винят тебя только потому, что они не могут злиться на судьбу. Им нужен человек. Они должны хоть кого-то винить...Послушай, но с таким же успехом они могут винить и себя. Ведь они пошли на юбилей в тот вечер, они оставили Иру с тобой.
– Они не...
– Вот видишь, - я ласково обхватила его лицо ладонями, - Они не виноваты. Всё верно. И ты тоже совершенно не виноват. Я понимаю, мои слова мало что решают, но ты должен понимать, что это разумно. И Ира не винит тебя. Этот случай помог тебе понять, что она действительно твоя сестра. А в противном случае? Кто знает, Дима. Не стоит думать о том, как бы могло всё сложиться. Всё уже сложилось и нужно смириться. Разве ты хочешь портить сестре такой чудесный день? Она страдает от того, что ты винишь себя в том, в чем не виноват. Ты действительно хочешь, чтобы она страдала?