Леди-дракон. Факультет оборотничества.
Шрифт:
– Нет уж, давай зелье выпьешь, потом будешь разбираться.
– Я. Не. Буду. Это. Пить.
И голос слишком уж твердый для умирающего больного. Никак лекарка к жизни нас вернула!
– Хорошо, – покорно вздохнула я, а про себя подумала: «Будешь!»
– Тогда пей морс. Сейчас закажу. Тебе сладкий или не очень?
Он молчал.
– Клэй! – разозлилась я. – Если ты будешь себя так вести, я вызову твоих родителей! Обоих!
– Сладкий.
Морс принесли быстро. Как удачно совпало: и сироп на вкус оказался сладкий. Поэтому
Однако что-то пошло не по плану. Когда я подала Клэю кружку с морсом, обогащенным зельем, тот сначала принюхался, а потом отпил немного. И сразу закашлялся, выронив кружку.
– Да что за…
– Инеевая! Выйди отсюда, оставь меня в покое! – рявкнул Клэй, а потом его голос сорвался.
И уже хриплым шепотом он закончил:
– Мне нельзя зелья и лекарскую магию!
Все. Это стало последней каплей. Я отказалась что-либо делать, говорить или думать. Я, в конце концов, девушка. Судя по всему, небольшого ума. Так что я свернулась в клубочек возле Клэя и решила немного пореветь.
– Ну, прости ты меня! Что мне еще сделать? Не хотела я, помочь пытаюсь!
– Вил, блин, – Клэй говорил очень тихо, – ты ненормальная! Романтику ты не уважаешь, кусаешься. Грубая сила тебя тоже не привлекает. И вот ты случайно помогла мне простыть – и ревешь в обнимку с моей ногой. Я устал за тобой бегать. Мне помереть надо, чтобы ты решила обратить свое драгоценное внимание на меня?
– Да, – обиженно всхлипывая проговорила я, – а ты ко мне ради чего привязался? Потому что я дракон?
– Сначала потому, что ты меня обошла на вступительных. Потом потому, что ты дракон. Потом ты красивой оказалась. И кусачей. Вот откуда ты такая кусачая, а?
– А оттуда, что ты баб вообще не сортируешь, – буркнула я.
Слезы кончились. Раз препираемся, значит, я почти прощена.
– Мне оно надо, быть очередной девушкой на неделю?
– Инеевая, – Клэй опять закашлялся, – девушек на неделю так не достают. Я на тебя времени и сил потратил больше, чем на всех девушек, вместе взятых. Ну и за что ты меня так? Ты готова идти на свидание с половиной академии, но не со мной!
– Извини. – Я усиленно делала виноватый вид. – Откуда я знаю, сколько ты времени тратишь на девушек? Я никогда ни с кем не дружила и уж тем более не встречалась. Лучше не пытаться, потому что ты потом вспомнишь меня за бутылочкой пива, а я… драконы если влюбляются, то крепко.
– Знаю, – вздохнул Клэй, и мы замолчали.
– Мне сложно поверить, что я кому-то нравлюсь, – вдруг вырвалось у меня и пришлось прикусить язык.
– Почему?
– Там, где я росла, не было никого, кто бы мне говорил, что я симпатичная. Или кто пригласил бы погулять. А перед глазами был пример мамы, который доказывал, что мужчины, увы, даже самых красивых и умных женщин не терпят рядом с собой долго. Откуда ж я могла знать, что
– А что с твоим отцом?
– Да ничего. Сбежал.
Клэй опять принялся кашлять. Так жалко его стало: горячий, больной, явно уставший после почти бессонной ночи. Так жалко, что не выдержала, уселась рядом и поцеловала в висок, зачем-то зажмурившись. Может, глупо после всех наших поцелуев смущаться, но для меня это действительно поступок, и если он его не оценит, то…
Оценил. Сделал непроницаемое лицо и отвернулся, мол, я все еще обиженный.
– Ну что мне сделать-то?! – взорвалась я.
– Не знаю, может…
– Так? – Я встрепенулась. Есть захотел? Или чай?
Ага, сейчас!
– Надевай халат лекарки и продолжай вокруг меня скакать. Сочтемся!
– Клэй, так не…
Я не успела договорить: в дверь постучали. Пришлось идти открывать, и уж точно я не ожидала увидеть на пороге госпожу Сероглазую. Я тут же покраснела и пролепетала что-то вроде «здрасте». Что она обо мне подумает!
Не знаю, подумала ли, но довольно тепло улыбнулась.
– Привет, Вил. Где там этот больной? Как его угораздило-то?
– Это я…
Дальше Клэя опять скрутил приступ кашля, и мое «виновата» потонуло среди прочих звуков.
– Понятно, – вздохнула госпожа Сероглазая. – Как дети малые, честное слово. Зря ты, Клэй, уехал. Меряй температуру, быстро!
Я улыбнулась. Мама есть мама. И то, как Клэй беспрекословно ее послушался, было очень мило. Я хотела было уж уйти к себе, чтобы не мешать, благо госпожа Сероглазая как раз принялась читать рекомендации лекарки, но тут раздался еще один стук в дверь. Пришлось пойти открывать.
– Вил! – Элис округлила глаза. – Ты что тут делаешь?
– Мы же собирались вместе пойти в академию! – вспомнила я. – Прости, Элис, у меня тут такое…
Подруга живо заинтересовалась новыми сплетнями и происшествиями в моей жизни. Как будто в театр ходит, честное слово!
– В общем, Клэй заболел, – решила я отделаться малой кровью. – Воспаление легких.
– Как?! Он же Погонщик, они здоровые, как кони.
И Элис подозрительно прищурилась, а я вздохнула.
– Мы вчера поругались, он меня поцеловал. Почти уложил в койку, а я привязала его к кровати и ушла. Окно от ветра открылось, и он часа полтора сидел полуголый в холодной комнате. Простыл. Обиделся.
По мере того как я рассказывала, глаза Элис становились все больше и больше. Она, кажется, потеряла дар речи, а когда его вернула, едва ли не на весь коридор изрекла:
– Вил, вы ненормальные! Оба! Вам обязательно друг друга калечить?
Я даже чуть-чуть покраснела, вспомнив все эпизоды с попаданием в лазарет. Я резала Клэя шипами, он отправлял меня в нокаут своими способностями. Теперь вот лежит, еле дышит. Да-а, поистине высокие чувства.
– Ладно, – решила я, – к нему мать пришла, смысл мне там сидеть? Подожди десять минут, я оденусь.