Леди-кошка
Шрифт:
В классе русского и литературы все тоже было странно. Видимо, те же творческие натуры, что упражнялись внизу, поработали и над портретами классиков, дорисовав им рога, козлиные бородки и тараканьи усы. Честно говоря, получилось совершенно несмешно.
Кроме того, стулья оказались испачканы мелом и клеем.
Кажется, хулиганы попались без особой фантазии, зато старательные.
Добрую первую половину урока шла уборка класса, воспринятая почти всеми учениками как праздник. Разве что старательная Оля была недовольна пропуском урока, к тому же
За этот день она почти забыла о своем страхе, вернее, убедила себя, что ничего особенного в зеркале не видела, а потому, проскользнув в туалет после большой перемены, в нерешительности остановилась у рукомойника. Поднять взгляд на зеркало было и притягательно, и страшно.
«Надо просто держать себя в руках, – убеждала себя Алиса, – зеркало – такая вещь, где любая трещинка может показаться страшной мордой».
Она выдохнула и медленно подняла голову.
Из-за стекла прямо ей в глаза смотрела красивая девушка с темными распущенными волосами. Ее левую щеку пересекал уродливый косой шрам.
– Выпусти меня! – услышала Алиса голос, раздававшийся прямо у нее в голове. – Выпусти, пожалуйста! Это несправедливо! Я не хочу, я не должна здесь оставаться!
Алиса зажмурилась и что есть силы зажала уши руками, но голос продолжал умолять. Это было ужасно, голова едва не раскалывалась на куски.
– Оставьте меня! Оставьте! – взмолилась, в свою очередь, Алиса.
– Эй, что с тобой? Ты в порядке? – кто-то тряс ее за плечо.
Девушка боязливо открыла глаза. Рядом с ней стояла Ольга.
– Алис, я не понимаю, ты что? – спросила она и широко зевнула.
Алиса осторожно перевела взгляд на зеркало. В нем отражались только она и Оля. И больше никого, только поверхность стекла немного запотела. Девушка машинально провела по зеркалу рукой и поняла, что запотело оно изнутри. Странно.
Подруга продолжала смотреть на нее удивленно.
– Я… – на всякий случай Алиса снова уставилась в пол. – Я ничего… Монолог… из Шекспира вспоминала.
Оля ей явно не поверила, но только покачала головой.
– А с тобой что случилось? – поспешила перевести разговор Алиса. – Ты что, совсем не высыпаешься?
– Не знаю, – Ольга потерла глаза рукой, – какая-то усталая встаю. Вроде ложусь не поздно, а просыпаюсь – как выжатый лимон. Представляешь, даже днем спать начала. Прихожу домой – и засыпаю над уроками!
– Значит, точно что-то неладное, – пробормотала девушка. – А ты вообще не знаешь, что у нас в школе творится?
– Откуда? Директриса сейчас разбирается. Не хотела бы я оказаться на месте этих хулиганов! Но знаю одно: они – заядлые двоечники!
– Почему? – заинтересовалась Алиса.
– Потому что шутки у них какие-то дурацкие, а еще, ты заметила,
– Ты думаешь, это малыши?
Оля передернула плечами.
– Не знаю. Судя по картинкам – не то чтобы очень, – с сомнением сказала она. – Но все эти вымазанные мелом тряпки… у нас такое классе во втором делали, не позже…
Алисе тут же вспомнилась ужасная игра девочек, приносивших свою куклу в жертву. А это идея: надо бы сгонять на малышковый этаж.
– Спасибо! Ты мне очень помогла! – крикнула она уже от двери зевающей Оле.
У малышей ей удалось выяснить, что из второго «Б» класса пропали все цветные маркеры и фломастеры. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что использовали их как раз для «украшения» портретов классиков русской литературы.
Малыши ходили несколько перевозбужденные, а прислушавшись к разговорам, Алиса вообще не поняла, что и думать. Все болтали о чертиках, напрямую обвиняя их в беспорядках.
Алиса поймала за шиворот одного из мальчишек, увлеченно рассказывавшего компании сверстников версию о чертовских проделках, и потребовала у него ответа.
– Зачем ты все это придумал? – спросила она строго.
– Я не придумал! – уперся белобрысый толстенький мальчишка. – Я сам видел!
– И кого же ты видел? – Алиса иронически усмехнулась.
– Чертика, кого еще, – парень замолчал, не желая вступать в диалог, но Алиса не отставала:
– И как же он выглядел, можешь описать?
– Как, как. Обычно. С рогами. Ну почти как у тебя, – оценил пацан ее креативную прическу. – Но сам маленький и мохнатый, с хвостиком.
Описание поразило Алису.
– А ты знаешь, что врать нехорошо? У тех, кто врет, нос длинный вырастает! – на всякий случай припугнула она малыша.
– Я не вру! – тот вдруг ловко вывернулся из ее рук и, отбежав на безопасное расстояние, закричал: – Это у тебя нос вырастет! И еще у тебя глаза страшные! Как у монстра! Вот!
Девушка пошатнулась и невольно дотронулась пальцем до века: неужели линзы опять слезли? Как же не вовремя! И почему же Оля ничего не сказала? Она побежала в туалет, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Вроде все нормально. Линзы, как всегда, на месте. Но откуда этот мальчишка узнал…
В зеркале появилась белая точка, становящаяся все больше и больше.
«Ну вот, – подумала Алиса, – опять началось. Сейчас очередная рожа примется умолять меня ее выпустить! Можно подумать, там целая очередь».
Она не успела додумать, потому что из холла послышался крик.
Зубы громко клацали о край кружки, а вода щедро плескалась на пол. Руки Оли тряслись.
– Я… я видела! – бормотала она и тоненько всхлипывала. – Я видела ЭТО!
Толпа, собравшаяся вокруг девушки, оживленно перешептывалась. До Алисы доносились отдельные слова, по ним постепенно удалось реконструировать всю картину.