Леди Любовь
Шрифт:
— Кофе? — удивилась Уинифред. — У нас нет кофе. Давай сделаю тебе чай. Настоящий наш английский чай с капелькой сливок и ложечкой сахара. Хорошо, Барби?
— Не зови меня этой дурацкой кличкой, Уинни! — одернула няню Барбара. — А чай, так уж быть, сделай!
Через некоторое время Барбара пила горячий душистый чай, а Уинни и Дженифер с любовью на нее смотрели.
— Помнишь Генриетту, Дженни?
— Ту, у которой я в детстве была на свадьбе?
Голос Дженни прозвучал глухо и напряженно, но Барбара не обратила на это внимания.
—
— Значит, много работает, — заметила Уинифред.
— А где шавка, Дженни? Сдохла? — не обращая внимания на слова няни, спросила Барбара.
— Ты про Молли? Как ты можешь так говорить, Барбара? Молли не шавка, а очаровательная собака. И она жива-здорова.
— Ну и ладно, — добродушно согласилась Барбара. — Только пусть держится от меня подальше. Она вполне способна порвать мне колготки… А что с собаки возьмешь?
— Молли не кот, она не точит когти!
— Не знаю, не знаю… Но якшаться с ней не собираюсь… — Барбара отставила от себя пустую чашку. — Ладно, теперь самая большая новость… — объявила она, выдержала эффектную паузу и добавила: — Мистер Фаррейро все-таки решился продать!..
Дженифер и Уинифред недоуменно переглянулись.
— Я должна знать этого мистера, моя девочка? — робко спросила Уинни.
— Что мистер Фаррейро продает? — нахмурила брови Дженифер. Смысл таинственной фразы сестры ускользнул от нее, но она интуитивно почувствовала грозящую ей опасность.
Барбара расхохоталась.
— Ну вы и даете! Ха-ха! В чьем замке вы живете и чей хлеб едите? Кто ваш владелец, вы знаете? Если нет, так поясняю: замок и земля, на которой он стоит, принадлежат мистеру Фаррейро!
— Дальнему родственнику нашего отца?
— Именно ему! И я удивляюсь, что ты это забыла, Дженни.
— Я помню, — пожала плечами Дженифер. — Только запамятовала фамилию. Я еще тогда, при оглашении завещания, удивилась ее неанглийскому звучанию.
— Родители мистера Фаррейро уехали в Аргентину. Ты же знаешь, Дженни! Тогда его отец еще носил ту же фамилию, что и наш отец. Фарелл. Кстати, Дженни, ты тоже Фарелл! Надеюсь, этого ты еще не забыла?
Дженифер кивнула, и Барбара продолжила:
— Потом мистер Фарелл изменил свою фамилию на испанский манер. А сын уже родился сеньором Фаррейро, поняла?
— Конечно. Теперь я все это вспомнила. Так что же продает мистер Фаррейро?
— Замок, естественно!
— Нет! — отшатнулась Дженифер. — Этого не может быть! — закричала она и, громко зарыдав, закрыла лицо руками.
Уинифред с ужасом взирала на Барбару. Ноги ее одеревенели, и она не могла кинуться на помощь своей любимице.
— Этот мистер Фаррейро, похоже, сам дьявол, Барби! — прошептала она, забыв на мгновение о нежелании своей воспитанницы называться Барби.
— Уинни, не выдумывай! — воскликнула Барбара, поднимаясь со стула и подбегая к Дженифер. — Что ты, глупышка! Надо радоваться, а не плакать! Счастье-то
Дженифер подняла мокрое от слез лицо.
— А куда я пойду? — сквозь рыдания пробормотала она.
— Тебе хочется жить в этом обшарпанном замке? Вот дурища! Уедешь со мной в Лондон, выйдешь замуж. И все дела! А замок станет тебе являться лишь в кошмарных сновидениях, но, я надеюсь, они не часто будут тебя баловать, — усмехнулась Барбара.
— Барбара, этот замок — моя жизнь! Понимаешь, жизнь! Я собиралась закончить здесь свои дни, а ты — Лондон… — рыдала Дженифер.
— Дженни, сестричка, — Барбара ласково обняла сестру, — ты так говоришь, будто тебе лет сто и дни твои сочтены. Ты же моложе меня! А мне еще нет и тридцати.
Дженифер всхлипнула. Еще нет тридцати ей, а Барбара этот рубеж уже перевалила, механически отметила она, но спорить с сестрой по этому поводу не стала. Перед ней возникла куда более важная задача…
— Я не разрешу продать замок! Я… Я…
— Дженни, успокойся и давай поговорим серьезно. Помешать продать замок ты не можешь. Сеньор Фаррейро имеет право распоряжаться им по своему усмотрению.
Дженифер скинула с плеча холеную руку сестры и выбежала из кухни.
2
Размазывая по щекам слезы, Дженифер заводила старый рыдван, который в незапамятные времена с гордостью именовался «бентли». Сейчас от прежнего красавца остались четыре лысых колеса на ржавой раме, руль, переднее сиденье с неприглядно торчащей из дыр набивкой и по-стариковски надрывно дышащий и непрерывно чихающий мотор. Это чудо техники иногда было способно даже двигаться. И сейчас оно пошло заплаканной Дженифер навстречу.
Мотор завелся с первой попытки, и машина, чадя словно паровоз, медленно двинулась. Дженифер поехала в деревню. Слезы еще застилали глаза, но мозг уже принялся обдумывать ситуацию. Несмотря на молодость и почти отсутствие жизненного опыта, Дженифер решила бороться. Ведь вопрос стоял так: или Дженифер остается жить в замке, или ее лишают жизни. Среднего не дано. Ей волей-неволей приходится объявлять крестовый поход против всех риелторов, желающих продать ее «Литл Уэстли»!
Вот наконец и деревенский паб со стоящим на задних лапах львом, который приглашает войти и отведать петуха. Старинная чугунная вывеска всегда смешила Дженифер, и даже сейчас она улыбнулась.
Паб «Лев и петух» встретил ее запахом пива, чистой соломой на полу и улыбающимся барменом.
Дженифер часто бывала здесь, и почти все деревенские жители — завсегдатаи паба — ее любили. Многие из них считали Дженифер странной девчонкой — ни тебе романов с парнями, ни стремления уехать куда-нибудь в более веселые места, но относились к ней с уважением. Жить одной в таком глухом месте, где уж точно обитает привидение — а некоторые утверждали, что они его даже видели, — дело непростое. Оно требует смелости, а это качество, кто бы им ни обладал, даже сонливая девчонка, заслуживает восхищения.