Леди Малфой
Шрифт:
— Мадам желает чего-нибудь? Мадам сердится? Мадам поколотит Кисси? Или может мадам выпьет молока? Ну не может же мадам ничего не хотеть?!
Кисси выглядела так жалостно, что я судорожно принялась решать, а что мне, собственно, нужно?
— Принеси бокал виски, пожалуйста.
Люциус как раз в тот самый момент пытался грациозно присесть на софу, но услышав, что именно я пожелала выпить, чуть не промахнулся мимо и громко возмутился:
— До беспамятства хочешь напиться? Шампанское не дало желаемого эффекта? Вообразила, что я позволю?
Ну да, да, да! Я хотела напиться перед брачной
— Кисси, мы с леди Малфой будем кофе, а после проводишь её в спальню и поможешь управиться с туалетом, тут сотня крючков… — он пересчитал их, что ли?!
Брачная ночь состоялась, муж остался весьма доволен, я осталась живой и невредимой. Почти — Люциус был моим первым и единственным мужчиной. Он даже умудрился весьма умело ласкать мое тело, а когда откинулся на свою сторону кровати, улыбался как чеширский кот. Живой мужчина все-таки, а не только фамилия! Мысли, крутившиеся в моей голове в процессе интимной близости, интимными назвать было сложно. Что-то наподобие: «Ну почему не Рон?», «Да сколько же он будет так двигаться?», «Довольно приятно, но как же спать хочется…»
Люциус заснул сразу, а я крутилась на мягкой кровати, словно на разогретой сковородке, почти до утра. Главным отвлекающим меня ото сна фактором послужила тяжеленная рука мужа, которой необычайно полюбилось возлежать на моей груди! И всё бы ничего, и с чужой конечностью на теле можно спать, но вот метка… Она находилась именно на том предплечье и пришлось мне скидывать её с себя полночи, с ужасом вглядываясь в слегка подрагивающую в лунном свете, будто живую змею.
«Нужно будет попроситься на ту сторону кровати…» — вот, уже в первую ночь в Малфой-мэноре меня начали одолевать весьма приземленные бытовые вопросы. Никаких геройств и спасения мира!
Стоит подметить, что раздельных спален предусмотрено не было, и все мои представления о ночном стуке мужа в покои жены и робком разрешении войти были безжалостно разрушены. Но сокрушалась я, конечно, не о робком стуке, а о невозможности почитать увлекательную книжку до рассвета, всплакнуть под одеялом, да и просто слопать что-нибудь вкусное там же. Ну а вдруг мне бы захотелось что-то слопать? Мало-ли.
Проснуться утром, понятное дело, оказалось весьма затруднительно. Где-то на задворках сознания я понимала, что это Люциус бодро теребит меня за плечи и что-то говорит о завтраке, но в ответ я только промычала клятвенное обещание вот-вот спуститься, выполнить которое не смогла. В следующий раз меня теребил кто-то другой и гораздо сильнее. Открыв один глаз я увидела дрожащую Кисси.
— Чего ты дрожишь?
— Мадам нужно вставать, её все ждут!
— Кто — все? Зачем?
— Хозяева! Час уже в столовой ждут…
Ого! Я, разумеется, чувствовала себя распоследней жертвой обстоятельств, но мои мозги собой жертвовать не собирались и работали исправно. Первый завтрак вместе и опоздание на целый час! Позволять
В длинное и светлое помещение столовой я ворвалась ураганом. Драко посапывал, положив подбородок на край стола и закрыв глаза, Люциус читал «Пророка», правда газета была перевернута вверх тормашками, видимо он её схватил, как только я открыла дверь. Несколько еще не знакомых мне домовиков собирали со стола фарфоровые супницы, явно собираясь в очередной раз их подогреть.
Драко с сожалением оторвал челюсть от поверхности, а Люциус попытался незаметно перевернуть газету, но я скорчила презрительную мину, дав понять, что незаметно у него не получилось.
Муж в долгу не остался и «оценил» мой наряд:
— По кому траур? Или вернее спросить, по «чему»?
Я не сразу поняла, что он имеет ввиду. Мне помог Драко, покрасневший до цвета спелого помидора и вжавшийся в стул так, словно то было его последнее убежище. Зардевшийся хорек? За одно это я простила Люциусу его скабрезный намек и уселась за стол.
Завтрак прошел вполне себе обычно. Обсудили погоду, без неё никак, свадебные подарки, статьи в газете о нашей свадьбе, хотя иных там вовсе не было, и уже в самом конце трапезы мне намекнули, что опаздывать на приемы пищи недостойно моего положения. Это была специфика рода, как любит говорить Драко. Малфои могли презирать, не принимать, не любить и что там еще, но вот начать махать ложками без меня? Да что вы, лучше умереть голодной смертью!
Когда все разошлись по делам, я вышла на аккуратно подстриженный газон с клумбами из желтых астр. Окинула взглядом величественный замок, прилегающий к нему сад, исполинский фамильный склеп и поняла каким-то шестым чувством — другого дома у меня никогда уже не будет и придется приложить много усилий, чтобы стать в нем хозяйкой, а не пленницей.
Пройдет около четырех лет и, в такой же солнечный сентябрьский день, я расскажу Люциусу об этом своем решении и совсем не удивлюсь, когда в ответ услышу, что и его тогда посетили схожие мысли — что не будет у него уже другой жены, и что его будущим детям нужны будут отец и мать, а не два противника под одной крышей, да и вражда между нами была бы слишком опасным сумасбродством. Взращивать предателя своими руками? Нет, он не настолько глуп, он хитер.
Поверили? Ха! Если про взращивание предателя у него вышло более менее правдоподобно, то остальное — чистая ложь. Но она меня растрогала, на тот момент муж мне если и врал, то из благих, насколько это возможно у Малфоев, побуждений. Да и год выдался страшно тяжелым, не до обид тогда было. Мне даже захотелось обнять его, что я и сделала, сжав его шею и чмокнув куда-то в район затылка. Редкая нежность в моем исполнении. Он оценил и запомнил. Я знаю.
Но все же в тот день мы действительно решили что-то важное. Например, попытаться не убить друг-друга и как-нибудь, но ужиться. Других вариантов все равно не предполагалось! Ну вот, теперь и я лгу. Один вариант еще подвернется, но… Сами понимаете, если есть "но", то ничего хорошего за ним не следует.