Леди Маллоу

Иден Дороти

— Вы прекрасно знаете, я этого сделать не могу.

— Не можете?

— Вернее — не хочу.

Сара не могла уклониться от его пристального взгляда, который приводил ее в замешательство. Если он сейчас шагнет к ней, мелькнуло в голове, она сорвется с места и убежит… Или останется стоять, чтобы он снова поцеловал ее так же неистово, как тогда, в летнем домике, парализуя ее волю.

— Мисс Милдмей, вы можете дать честное слово, что не ходили на встречу с любовником?

—

Любовником? О Боже, конечно, нет!

Ее неподдельное изумление, видимо, убедило Блейна. Он заметно расслабился, и на его лице тут же появилось выражение крайнего утомления и тревоги. Будто смерть миссис Стоун сильно угнетала его. В ответ на корявое письмо, в котором говорилось: «Вообрази, у меня не было сомнений, что ты мертв», Блейн отправился в Лондон, чтобы встретиться с кем-то по имени Сэмми. Но Сэмми предполагала увидеться с ним здесь, в усадьбе Маллоу, а натолкнулась на Амалию. А через два дня Амалия сказала: «На этом все кончится».

От Сары требуется только оставаться на месте со своими открытиями до возвращения Амброса.

Миссис Стоун, конечно же, утонула, но не по собственной воле. Амалия это знает. И Блейн. Вероятно, и Соумс знает, недаром Амалия настаивала на его увольнении. Кто-то в этом доме помог бедной женщине отправиться на тот свет.

Быть может, не дожидаясь Амброса, ей следует рассказать о своих подозрениях полиции, сообщить о сожжении капора и о мокрых волосах Блейна. А также о странных прогулках Амалии у озера.

Но Сара твердо знала: она этого не сделает. И не потому, что предпочитала подождать, когда вернется Амброс и поможет сложить разрозненные куски подозрений в стройную картину окончательной уверенности, а потому, что Блейн спросил своим твердым сердитым голосом, не ходила ли она на встречу с любовником. И она с возмущением отрицала, будто у нее в самом деле не было возлюбленного. Даже Амброса.

Утешало лишь одно — Тайтус ничего не знал о происходящих в доме бурных событиях. От него тщательно все скрывали, хотя он чувствовал царившую гнетущую атмосферу и особенно непривычную сдержанность явно притихшей леди Мальвины.

— Бабушка, вы не собираетесь сегодня со мной играть?

— Нет, Тайтус. Я немного устала, вероятно, старею.

— Вчера слишком много танцевали?

— Да, мой милый. — Леди Мальвина схватила мальчика и тесно прижала его к себе, чтобы скрыть слезы, катившиеся по ее морщинистым щекам. — Мы все слишком много танцевали.

— Бедная бабушка. Можно мне сесть вам на колени и что-нибудь рассказать?

Леди Мальвина взглянула на Сару.

— Он так похож на моего собственного сына и то же время…

— О чем вы, леди Мальвина?

— Блейн никогда не был таким ласковым, внимательным

и нежным. Мисс Милдмей, я обожаю этого ребенка.

Сара не знала, как ответить на невысказанную мольбу в глазах старой женщины: «Не допусти, чтобы все это исчезло! Не позволяй никому утверждать, что это не мой внук!»

— Бабушка, вы держите меня слишком сильно!

Леди Мальвина уткнулась лицом в темные волосы мальчика.

— Я снова старый медведь, старый гризли. Но ты уже не боишься медведей, мой милый?

Тайтус доверчиво прижался к ней.

— Нет, если медведь — это вы, бабушка. Я люблю вас.

Но ночью Тайтуса опять мучили кошмары. Кто-то бродит по его комнате, говорил он, и задувает свечу. И действительно, когда Сара вошла в детскую, свеча не горела. Но фитиль мог просто утонуть в расплавленном воске.

— Это Сэмми, — заявил Тайтус спросонья.

У Сары замерло сердце.

— Кто такой Сэмми?

— Я не знаю. Слышал однажды ночью, как кто-то сказал: «Сэмми». Возможно, снова мышь, мисс Милдмей?

— Ни мыши, ни Сэмми не существует, — проговорила строго Сара.

Она держала дрожащего ребенка на руках, и ей показалось, что где-то в доме хлопнула дверь. Но мог и ветер стукнуть ставней. Было томительно и жутко. Саре почудилось, что это миссис Стоун оставив там наверху свое шитье, бродит по дому.

Если она в самом деле была той Самантой которую упомянул в своем письме Амброс, то явилась в усадьбу Маллоу с определенной целью.

Что бы там ни разбудило Тайтуса, но Сара вдруг почувствовала, что к ней в душу заползает страх.

Нет, она не сможет молчать до возвращения Амброса. Это небезопасно.

Сара подождала, когда все собрались за обеденным столом, и начала:

— Мне не хотелось бы об этом говорить, но сегодня ночью Тайтуса опять преследовали кошмары.

— Какие кошмары? — спросил Блейн резко.

— Ему показалось, что кто-то по имени Сэмми входил в его комнату и задул свечу.

Все как по команде на мгновение затаили дыхание. Затем леди Мальвина сказала:

— Сэмми? Никогда прежде не слышала этого имени, мисс Милдмей. Кто такой Сэмми?

— Не имею ни малейшего представления, леди Мальвина. Но не удивлюсь, если случайно окажется, что так звали миссис Стоун.

— Какая абсурдная мысль! — воскликнула Амалия. — Откуда она у вас, мисс Милдмей?

— Просто похожий случай впервые произошел в ту ночь, когда в доме появилась миссис Стоун.

— Но вы и раньше упоминали ночные кошмары Тайтуса.

«Если бы сержант полиции увидел Амалию в данный момент, то он никогда бы не принял ее за слабое, нервное создание», — подумалось Саре.