Леди не движется-2
Шрифт:
Август послал полицейского на поиски луковицы — разумеется, большой и натуральной, — а сам взялся за меня. По идее, надо было мне самой поработать, я ведь обучена профессиональному маскировочному гриму, и даже с набором гражданской косметики могла преобразиться так, что Даймон бы языком цокал, но, во-первых, в морге не нашлось зеркала, а во-вторых…
Я млела, когда он касался моего лица, кончиком пальца стирая лишнее. Стыдно признаться, но млела. Сейчас мне было наплевать, где и с кем он завел себе личную жизнь и как это отразится на моей судьбе. Август всегда окутывал
Наши лица были очень близко, и я видела, какая гладкая кожа у него на щеках. Как будто он брился прямо перед посадкой на Эверест. Мне вдруг безумно захотелось погладить его, до боли просто захотелось. Поскольку у меня нет комплексов вроде «нельзя приставать к начальнику», я быстренько выдумала, что у него соринка и жизненно важно ее смахнуть, иначе мое эстетическое чувство взбунтуется.
Я несколько раз коснулась ладонью его скулы — «соринка» липкая оказалась, ага-ага. Август смотрел на меня с растущей тревогой. Он не любил, когда я прикасалась к нему, сразу напрягался.
— Мусор какой-то прилип, — объяснила я дружелюбно.
— Я так и понял, — ответил он бесстрастно.
— Надо же, ты не разбираешься в женских тряпках…
— Уже разбираюсь.
— …зато знаешь тонкости макияжа.
— У меня была богатая оперативная практика. Умею гримироваться всем, что есть под рукой. И других гримировать.
Через полчаса он водрузил мне на голову малиновый парик, критически оглядел. Зрители восхищенно охали и ахали.
— Надеюсь, парик идет мне больше, чем орочьи мозги, — озабоченно сказала я и потребовала зеркало.
Зеркало мне не дали: его вроде бы искали, но до сих пор не нашли. Зато пришел сам комиссар и притащил большую луковицу. Протянул Августу. Тот снял с пояса нож, быстро разрубил лук на несколько частей и разложил по гигиеническим салфеткам. Одну дольку завернул и сжал в кулаке. По моргу потек странный запах — химии и еще чего-то, непонятного, в носу защипало.
— Отлично, — сказал Август, — главное, чтоб от нас луком не несло, пока будем идти сквозь толпу.
Под командованием Августа дело мигом исправилось. Вместо великосветской тусовки в стиле «бедлам» в морге орудовала уже слаженная команда. Женская половина дорабатывала идею маскарада; Лючия выпросила у комиссара старые рабочие очки, настолько несуразные, что они запросто сходили за модный аксессуар. В этих очках, закрывших две трети моего лица, я чувствовала себя сварщиком, а Нина Осси пришла в восторг и уточнила, очки дали поносить или подарили. Ее утешили — подарили. Нина объявила, что будет их носить, они стильные. Мужчины тем временем приводили себя в надлежащее скорбное состояние путем обнюхивания лука. Макс надышался им так, что стал похож на монстра — красноглазого, красноносого и с пятнами на землисто-бледных щеках.
Здание мы покинули легко и непринужденно. Полицейские слегка оттеснили толпу, девушек со мной во главе закинули в большое грузовое такси, мужчины задержались для блиц-конференции. Йен сказал, что моя смерть — это большое горе, огромная потеря. Убийца не найден, но у полиции есть рабочая версия.
В такси меня сразу оттеснили в глубину салона и с боков зажали телами Лючии и Нины Осси. Август прошел вперед, не глянув в мою сторону, поманил Макса. Вот даже интересно, что такого нового он может узнать от Макса, если тот сам не в курсе, я ж и ему ничего не объяснила.
— Это вот и есть старший братец Скотта? — задумчиво уточнила Лючия. — Н-да-а… Скотт добрее.
— Август добрый, — заступилась я. — Когда не злится.
— А чего он сейчас злится?
— Я приказ нарушила.
— Понятно. И сильно тебе влетит?
— Не знаю. Теоретически смысла нет наказывать — у меня контракт заканчивается. Но наверняка не скажу.
— Любрикант подарить? — Лючия мне подмигнула.
— Для мозгов? — уточнила я.
Лючия растерялась.
— А он что?..
— Нет, он просто культурный. С этическими принципами. Поэтому он несколько часов будет трахать мне мозг и насиловать психику, объясняя, как я виновата.
— О, дьявол, — почти испугалась Лючия. — Это уже какой-то садизм. Неужели нельзя просто наказать на деньги?
— Он считает, что раз у меня есть Макс, то к деньгам я равнодушна. Не проймешь меня этим, короче говоря. В чем-то он прав. Я совершенно равнодушна… к чужим деньгам. В том числе и Макса. А вот свои я очень даже люблю. Они мне, ты сама видела, каким трудом достаются.
Лючия сочувственно покивала.
У входа в отель я поманила Макса в сторону:
— Ты когда снимал номер для меня, оформил только на мое имя?
— Ну вообще-то нет, — признался Макс. — Оставил себе возможность войти, прости. В этой обстановке…
— Отлично, — перебила я. — Потому что я туда войти не могу. И держи меня под руку, когда будем проходить рамки.
Макс удивился.
— У меня снят чип.
— Почему?
— Потом, все потом. Мне главное — пройти рамки в куче людей.
Задачу Макс понял. Входную рамку мы миновали вчетвером — он, я, Йен и Кейт Торн. Остальные наступали нам на пятки. Думаю, что дежурный, даже если мониторил рамку, не заметил лишнюю голову в этакой толпе.
Оказавшись в номере, я первым делом нырнула в ванную комнату. Посмотрела на себя в зеркало и чуть не рухнула. Всегда думала, что мне не идут только светлые волосы. Это я себя с малиновыми не видела.
…Через двадцать минут я почти восстановила душевное равновесие. Я снова стала похожа на себя — правда, я подозревала, что примерно так буду выглядеть в гробу, но это не суть важно, — переоделась в чистое и уютное. На выходе из спальни я наткнулась на Августа, поджидавшего в узком коридорчике.
— Сюда, пожалуйста, — он кивнул на дверь кабинета.
Я отдала Нине Осси ее одежду и пошла отчитываться.
Август ждал меня, стоя спиной к двери. Руки в карманах, ноги расставлены. Когда я закрыла дверь, даже не повернулся.