Леди - обольстительница
Шрифт:
– Алекс! – воскликнула Гвен и широко улыбнулась.
У Алекса сложилось впечатление, что она хочет отвлечь его от разглядывания адреса на конверте.
– Рада снова видеть вас в Лондоне! Как дела? Как поживаете?
Ее веселость казалась слегка наигранной.
– Терпимо, – медленно произнес Алекс.
У Гвен были покрасневшие глаза. «Когда-нибудь какой-нибудь парень вернет ее лицу румянец, – подумал он. – Но это буду не я. Это будет какой-нибудь ксенофоб с громким титулом».
Он
– А вы как поживаете?
Поставив ногу на чемодан, Гвен горделиво вскинула голову. В такой позе обычно изображали открывателей новых земель, водружающих флаг своего суверена на новых широтах.
– Великолепно, – ответила Гвен.
На губах Алекса заиграла улыбка. Нет, эта девушка определенно заслуживала награды. Например, ей можно было бы вручить кубок с надписью «За несгибаемую волю к проявлению беспричинного веселья».
– Я сражен, – сказал Алекс. – Мне казалось, что вы приметесь жаловаться, ну, хотя бы на головную боль.
Гвен нахмурилась.
– О… – пробормотала она. Казалось, только теперь Гвен вспомнила, что ей нечему радоваться. Более того, у нее есть веские причины для огорчения. – Да, действительно, дела у меня не столь уж великолепны. Хотя все это глупости! Спасибо, но я чувствую себя уже намного лучше. Я поспала, а сон восстанавливает силы. – Она говорила все быстрее и быстрее. – Как мило, что вы зашли! Я очень ценю вашу заботу. Мне уже намного лучше… И заботу ваших сестер… я тоже ценю… Надеюсь, у них все хорошо?
Да, это зрелище дорогого стоило… Гвен Модсли, тараторившая что-то несвязное, вовсе не выглядела образцом светской учтивости. У Алекса было такое чувство, что на сцене на глазах у публики споткнулась прима-балерина.
– Да, всё отлично, – ответил Алекс, чувствуя, как у него вытягивается лицо, а затем спросил, решив, что это будет уместно: – А что у вас в чемодане?
– О, в чемодане? Да так… – Гвен провела рукой по лбу. Пучок волос на ее затылке едва держался и, казалось, грозил рассыпаться. Алекс никогда прежде не видел Гвен со столь небрежной прической. – Свитера… свитера для сиротского приюта леди Милтон. Она просила привезти их сегодня.
Алекс помолчал, надеясь, что Гвен поймет всю абсурдность своих слов. Но на ее лице не дрогнул ни один мускул. Она с серьезным – или недовольным? – видом смотрела на него. Алекс не мог истолковать выражение лица Гвен, так как никогда не замечал его прежде.
– Леди Милтон просила привезти их сегодня? – переспросил Алекс.
– Да, сегодня.
Алекс улыбнулся с недоверчивым видом:
– А она уточнила, когда именно вы должны доставить свитера – до церемонии бракосочетания или после?
– Да, мне следовало отослать их с лакеем, но… вы
– И все же, боюсь, я плохо вас понимаю. Что же касается сирот, то лично я с ними не знаком, если, конечно, не причислять к этой категории вас и меня.
– Речь идет о несчастных детях-сиротах, – уточнила Гвен и, заметив, что Алекс смотрит на нее так, как будто сомневается в их существовании, добавила: – Я своими руками связала эти свитера, все до одного.
– Какой добродетельный поступок, – сухо промолвил Алекс.
Гвен пропустила эти слова мимо ушей.
– И вот когда я, наконец, закончила работу, мне захотелось самой отвезти свитера в приют и посмотреть, как их будут раздавать.
Из прически Гвен выбилась огненно-рыжая прядь, упала на висок и защекотала ей подбородок.
Для Алекса это был красноречивый знак того, что он является свидетелем умственного и физического краха лондонской светской красавицы. Теперь он не удивился бы, если бы волосы Гвен рассыпались вдруг по ее плечам неудержимой волной. Эта картина вдруг вспыхнула перед его мысленным взором.
Алекс ужаснулся произошедшей с Гвен перемене. Если это действительно крах, то едва ли он сможет найти Гвен достойного мужа. Во всяком случае, Алексу следовало поторопиться, пока еще изменения в поведении и наружности Гвен не стали слишком очевидными и в обществе не заговорили о ее внезапном помешательстве.
Гвен заложила выбившуюся прядь за ухо.
– Это настоящая трагедия, – рассеянно промолвила она, – малыши, девочки и мальчики, без…
– Свитеров, – с готовностью подсказал Алекс.
Вообще-то прежде Гвен была виртуозной лгуньей, она, не моргнув глазом, говорила комплименты людям, расхваливая достоинства, которых у них и в помине не было. Это являлось одной из причин ее популярности в обществе.
– Да, без свитеров! – лучезарно улыбнувшись, подтвердила Гвен.
Бросив искоса взгляд на письмо, она нагнулась, чтобы поднять чемодан. Судя по тому, с какой легкостью Гвен подхватила его, в нем действительно могли лежать детские свитера. Но если так, значит, Гвен и вправду сошла с ума.
– Как мило, что вы заехали к нам! – выпрямившись, сказала Гвен, и улыбка на ее лице дрогнула. – Надеюсь, вас не слишком шокировала безобразная сцена, разыгравшаяся в церкви. Полагаю, мы еще увидимся до вашего отъезда за границу?
Это была неуклюжая попытка распрощаться с Алексом и отделаться от него. Охваченный тревогой, Алекс приблизился к Гвен. Ее зрачки не были расширены, значит, она не принимала сильных успокоительных.
– Вы сегодня не ударялись головой?
Гвен удивленно вскинула на него глаза: