Леди Опасность
Шрифт:
«Три странные смерти! Три очень странные смерти!»
Повторив это, она вспомнила глупый детский стишок:
Три слепых мышки, три слепых мышки.
Смотри, как они убегают.
Они убегали, а им хвосты отрубали.
Было уже поздно. Она подумала, что, может быть, ей надо помочь служанке на кухне мыть посуду, но, правда, вот уже два вечера, как она усердно это делала. Вряд ли та обидится на ее отсутствие.
Лайза прошла
Затаив дыхание, она осторожно повернула ручку, и дверь легко приоткрылась, образовав щель. Она выждала, прежде чем заглянуть туда.
Все пятеро, включая Джослина Маршалла, были здесь. Она стала изучать всех присутствовавших, которые разбрелись по комнате и сидели кто где. Казалось, что для Эшера Фокса все, о чем сейчас говорили, было неприятно. Его ноздри расширились, а веки опустились. Фокс был потомственным военным. Его дед — герой войны, генерал лорд Питер Бингхем — был весьма почитаемым и уважаемым в свете за его участие в битве при Ватерлоо. Его отец — ныне лорд Питер — служил в Королевской конной гвардии и имел выдающиеся заслуги. Его дальний предок боролся за реставрацию монархии Карла II.
Затем она посмотрела на сидящего у камина мужчину. Это был лорд Винтроп. Даже Лайза знала, что мать Винтропа была незаконнорожденным ребенком дочери одного из дядей королевы и графа Мамфорда. Винтроп свирепо смотрел на Артура Терстонз-Кумеса, сына простого джентри. Затем здесь также находился Реджинальд Андервуд граф Холлоуэй — человек строгой военной дисциплины, обожавший муштру. Граф расположился в кресле напротив Винтропа. Холлоуэй был известен как сердцеед. Он наклонился вперед и следил за каждым движением Джослина. Чоук, иногда любивший посудачить, говорил, что Холлоуэй возмущался пристрастием Джослина к женщинам, особенно из-за того, что мисс Бетч оставила Холлоуэя из-за виконта.
Лайза разглядывала их всех, и ей было неприятно сознавать, что за внешним лоском, любезностью и вежливостью этих молодых мужчин стояли неприязнь, обиды, личные счеты. Она посмотрела на лорда Винтропа, который, не выдержав, сказал:
— Проклятье! Кумес, необязательно же всем демонстрировать отсутствие у тебя хороших манер. Ну посмотри, как ты держишь сигару!
Терстонз-Кумес, самый молодой из всех присутствовавших, затянувшись сигарой и выпустив дым в Винтропа, произнес:
— Ты всегда был невоспитанным, вшивый приятель, но сейчас мы уже больше не в полку, поэтому пошел ты в зад со своим снобизмом.
Джослин засмеялся. Холлоуэй встал и подошел к нему.
— Я видел тебя вчера в экипаже в парке, — сказал граф.
Все замолчали, ожидая продолжения. Опустив глаза, Джослин отпил виски.
— Следишь за мной, желаешь знать, чем занимаюсь и с кем встречаюсь? — спросил он.
Холлоуэй
— Не лги, негодяй, я же видел тебя с ней в парке.
Джослин тоже взял из коробки сигару и спокойно ответил:
— Мой дорогой граф, я никогда не лгу, особенно если дело касается женщин. Однако несмотря на то что я тактичный человек, я все же советую тебе заткнуться, ибо я за себя не отвечаю, а если ты подпортишь репутацию ни в чем неповинной женщины, я всю душу из тебя вытрясу.
— Бог мой! — покраснел от ярости граф. — Хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь.
Артур Терстонз-Кумес захохотал:
— И я тоже хотел бы посмотреть…
— Пошли вы все… — огрызнулся Холлоуэй и, злобно посмотрев на Джослина, отпил из своего бокала.
Эшер Фокс отошел от камина, где он стоял все это время.
— Пожалуйста, старик, не принимай все так близко к сердцу! Ты что, не видишь, они это без злого умысла, просто смеются над тобой, тем более что ты сам завел их. А ты так обидчив! И вообще прекратим кидаться друг на друга, мы ведь все не в себе из-за смерти Стэплтона.
Холлуэй, пожав плечами, отвернулся от остальных.
— Странно все же умер Стэплтон, — сказал Терстонз-Кумес. — Однако за несколько дней до смерти он явно был чем-то расстроен. Пил больше обычного.
Повернувшись, Холлоуэй подтвердил это:
— Да, и в прошлом году мы потеряли старика Гарри Эйри и молодого Эллиота. Трудно вообразить даже, что они ходили в Уайтчепел, в эти трущобы. Какая глупость!
— У них совсем не было чувства приличия, — сказал лорд Винтроп. — Эйри был полусумасшедшим, ну а Эллиот… ведь все знают, каких он кровей.
Терстонз-Кумес побледнел и, ни к кому не обращаясь, произнес:
— Боже, лорд — а какой идиот!
Опустив руку на плечи Кумеса, Эшер Фокс, чтобы снять его раздражение, сказал:
— Ну, хватит, хватит. Мы все здесь взбудоражены смертью Стэплтона. На сегодня мы закончим все наши дела и можем расходиться. У нас достаточно работы по сбору голосов перед выборами. Нам сейчас не до того, чтобы нападать друг на друга. Помните, что-то подобное уже было в Крыму. Если мы и сейчас будем грызться между собой, то мы погибнем.
Терстонз-Кумес, указав бокалом на виконта, произнес:
— А вот старик Джос не погибнет. Он вымажется в грязи, по-пластунски проникнет в наши палатки и вспорет каждому горло.
Ухмыльнувшись, Джослин сказал, глядя на Кумеса:
— Ты будешь первым, парень.
— Сочту за честь, — ответил тот и поклонился.
Лайза отпрыгнула от двери, так как увидела, что мужчины поднимаются и направляются к выходу. Она отошла от парадной лестницы и из-за колонны наблюдала, как друзья виконта расходятся. Попрощавшись со всеми и отпустив Чоука и лакеев, виконт взбежал наверх по лестнице. Она услышала, как хлопнула дверь его комнаты, и пошла в комнату для прислуги, чтобы получить указания Чоука.