Леди Осень
Шрифт:
За этот месяц мы и правда очень сблизились и, хотелось бы верить, стали настоящими подругами. Куда более близкими, чем были с Ланой.
Мне захотелось ее поддержать, но я не знала, как. Поэтому просто постаралась отвлечь ее от негативных мыслей, переведя разговор на более, как мне казалось, безопасную тему:
— Так что там с ужином? Тебе хоть понравилось?
Дара тут же оживилась:
— О, ну разумеется! Как мне могло там не понравиться? Это, конечно, не светский раут, а скорее, ужин в семейном кругу, когда все могут позволить себе расслабиться и не думать о том, что
Ну-ну… помню я эти семейные ужины в присутствии короля… Ни о каком расслаблении там не могло идти и речи. Когда каждое твое слово, каждый жест, каждый взгляд взвешивается и оценивается едва ли не тщательнее, чем на публичных приемах. Ведь в такой располагающей непринужденной обстановке предателей выявить куда проще…
Помню, что на такие вечера король часто звал кого-нибудь из подданных, не входящих в состав его семьи или близких друзей, якобы удостаивая их великой честью и выказывая полное доверие. А сам проверял, как они поведут себя в той или иной ситуации.
В этот раз, возможно, именно я, точнее Инна, должна была оказаться на месте испытуемого. Но благодаря нетерпеливости Глеба, стремившегося вывести меня на чистую воду, к счастью, избежала этого. В таком случае, может, там был кто-то еще, в чьей верности Леонард сомневается?
— То есть, там были только члены семьи? — уточнила я.
— В основном, — кивнула Дара. — Правда, был еще такой интересный мужчина… Такой, знаете… Не сказать, что красавец, по крайней мере, не такой, как лорды Весеннего Двора. Но от него веяло чем-то таким… опасным, я бы даже сказала, хищным… А это безумно притягательно! Кстати, он спрашивал о тебе, Инночка.
Я недоуменно нахмурилась и встретилась с настороженным взглядом Глеба. Его такой поворот тоже мало устраивал.
— Точно об Инне? Что именно он спрашивал? — спросил он.
— Ну может, и не совсем об Инне, — вдруг засомневалась девушка. — Он просто спросил, не встречала ли я где-нибудь молодую рыжеволосую девушку. Сказал, что увидел ее однажды на улице, садящуюся в экипаж, такую утонченную, хрупкую и элегантную. Хотел подойти, познакомиться, но не успел, и она уехала. Я почему-то сразу вспомнила о тебе, Инночка. Ты же часто ездила в галерею в последнее время и уже перекрасилась тогда…
Мы снова обменялись с Глебом отнюдь не радостными взглядами. Уж он-то точно знает, что загородное поместье Февральских я покидала лишь однажды, когда ездила к алхимику. И ему должно быть доподлинно известно от того стражника, который меня застукал, что я тщательно скрывала волосы под платком.
А значит, речь идет либо о настоящей Инне, находящейся сейчас в моем теле, которая каким-то образом тоже оказалась в Эльтересе, либо о еще одной рыжеволосой девушке, которая живет в этом городе.
Однако последний вариант так маловероятен, что его можно моментально отбросить в сторону. Рыжие волосы настолько редко встречаются, что многие убеждены в том, что леди Осень — единственная, кто может похвастаться таким цветом. И такое совпадение выглядит слишком подозрительным.
Но есть и еще один вариант — все гораздо сложнее, чем кажется на
— А как, ты говоришь, его зовут? — спросила я. — Ну, того мужчину.
— Я разве не сказала? — удивилась она. — У него такое имя необычное. Как, впрочем, у всех летних дворян. И что самое главное, так точно его характеризует!
— Ну не томи же! — не выдержала я.
— Мне он представился лордом Филином Июньским, наследником Летнего Двора.
Я почувствовала, как все внутри похолодело. Ощущение, будто я чуть было не угодила в ловушку, которая захлопнулась, едва не прищемив мне хвост, натянуло нервы до предела.
Что ж, я сильно ошибалась, когда думала, что смогу обмануть короля своим притворством. И еще сильнее ошиблась, когда посчитала, что он меня ни в чем не заподозрил. Сейчас я была готова в ноги Глебу упасть и благодарить за то, что вчера вечером пошел на поводу у своего гнева и не пустил на этот чертов семейный ужин.
Не знаю, как наместник, но король явно не проверить меня хотел, а разоблачить. Он был уверен в том, кто я такая. Иначе зачем тогда приглашать этого Филина?
О лорде Филине Июньском ходит множество разных слухов. Одни из них правдивые, другие — глупый вымысел. Но что о нем известно точно, так это то, что Леонард всегда обращается к нему, когда нужно кого-то найти или расследовать какое-то происшествие. Кем бы ты ни был, где бы ни скрывался, Филин выследит тебя, достанет хоть из-под земли, но обязательно схватит, как беззащитную мышку в темном лесу, и подаст его величеству на блюдечке с голубой каемочкой, причем уже в разделанном и сервированном виде…
Уж не знаю, как он это делает, но уверена — даже смена тела мне не поможет спрятаться от него, если он взял след. Да и, как оказалось, чужое тело, чужая жизнь — вовсе не такое надежное прикрытие, как можно подумать.
Судя по тому, как побледнел Глеб, он тоже был наслышан о талантах королевского следопыта. Но мужчина быстро взял себя в руки и принялся расспрашивать сестру о том, не рассказал ли король что-нибудь о пропавшей принцессе.
На нашу беду об этом Даре ничего не удалось выяснить — Леонард тщательно избегал этой темы в разговоре. Да и не его вовсе надо было спрашивать, а нового знакомого следопыта. Но по-видимому, Дара даже не догадывалась об истинном роде деятельности лорда Филина при дворе.
Оставшаяся часть разговора для меня прошла как в тумане. Мысли путались, накатила слабость — то ли от волнения, то ли от магии. А может, от всего сразу. Я ощущала энергию внутри себя, будто снежный шар, который все рос и тяжелел, но был заперт внутри и не мог выйти за пределы моего тела.
Помнится, лорд Ясень учил, что магия, как и физическая энергия, имеет свойство накапливаться. От нее необходимо избавляться. Но для этого вовсе не нужно делать что-то сверхъестественное. Физическая энергия в течение дня выходит сама собой во время движения. Так же и с магией. Она выходит в окружающий мир с дыханием, прикосновениями и ненавязчиво меняет его.