Леди-отступница
Шрифт:
– Я помню, – сказал Райан. – В тот вечер на поле для гольфа что он тебе говорил? Что-то насчет выбора?
Я проигнорировала его, сделав вид, что снова поглощена осмотром книжных полок. Это слово – «выбирай» – постоянно звучало в моей голове. Казалось, мне снова и снова велели сделать именно это, когда дело доходило до Дэвида. Я-то думала, что в итоге выбрала его, но, очевидно, он не выбрал меня.
И теперь он посылает ко мне убийц.
– Я все же, правда, не понимаю, какой смысл иметь оракула, если он не дает внятных пророчеств, – заметил Райан.
– Ну, да, – откликнулась
Я вытащила с полки книгу, слегка потревожив фигурку Властелина колец, стоявшую сверху. Довольно долго царило неловкое молчание, а потом Би кашлянула.
– Я думала, что его видения всегда были очень ясными.
– Были, – согласилась я. – Как только Блайз навела на него чары, образы вроде бы прояснились.
– Вроде бы? – спросил Райан, оглядываясь. Его рыжевато-каштановые волосы выросли за это лето и падали на лоб. – Он тебе не говорил?
Ах да, еще одна неудобная часть всего моего паладинского опыта. Оракул был моим парнем, но на самом деле он никогда не говорил мне правду о том, что было в его видениях. Может, они его пугали.
Сейчас я пожала плечами в ответ на вопрос Райана.
– Моя работа заключалась в обеспечении его безопасности, а не в истолковании его видений, – сказала я, и глаза Райана чуть расширились.
– Я говорил о тебе не как о паладине, – пояснил он. – О тебе как о его девушке.
И в этом-то всегда и была вся загвоздка, верно? Я никогда не знала, кто я, а быть одновременно и тем, и другим никогда по большому счету не получалось.
– Может, Дэвиду требовался истолкователь, – предположила Би, возвращаясь к пророчествам Дэвида, за что я была ей признательна. – Или… о! – Она ткнула пальцем в страницу. – Это… может быть, кое-что.
– Что там? – спросила я, и подруга подняла на меня свои заблестевшие карие глаза.
– Тут полная неразбериха, – сказала она. – Ну, часть текста на английском, часть, по-моему, – на греческом, но я вижу слово «вызов».
Я пересекла комнату, чтобы глянуть на страницу, на которую показывала Би. Действительно, в словах царила путаница, какую я видела во многих книгах из собрания Сэйлор. Словно кто-то попробовал перевести, но как-то половинчато – или потому, что часть понятий просто не поддавались переводу, или потому, что человек спешил, копируя со свитков или откуда-то еще. Но этот текст сопровождался еще и иллюстрацией, изображавшей двух парней в мантиях, стоявших на вершине скалы, на земле вокруг них лежала куча разных вещей – что-то похожее на мантию, глиняную чашу и, я была совершенно уверена, пустой панцирь черепахи.
– Зачем им все эти вещи? – спросил Райан, наклоняясь над плечом Би и постукивая по куче перед типами в мантиях.
– Может, это вещи, принадлежавшие оракулу? – предположила я. – Это разумно, если ты пытаешься его вызвать, согласен? Использовать связанные с ним предметы? Или с ней, думаю.
Окинув взглядом комнату Дэвида,
– Возьми что-нибудь. Что легко унести.
Райан взял меня за запястье, не сильно, но твердо и решительно.
– Постой. Мы даже не знаем, подходящий ли это ритуал, – сказал он и кивнул на книгу. – Там даже нет слова «оракул».
– Мы это видим, – согласилась я. – Возможно, это одно из греческих слов, и вообще, Райан, не тормози. У тебя есть другие предложения?
Я знала, что их у него не имелось. Хотя мне было немного тревожно из-за наших, по сути, необдуманных действий, я, честно говоря, чрезвычайно возбудилась при мысли, что это на самом деле может сработать. Поэтому у меня не осталось времени понервничать или покритиковать эту идею.
И, возможно, зря.
Глава 7
Такие ритуалы мы проводили и раньше, и почти всегда они заканчивались полной неудачей. Когда мы пробовали нечто подобное в последний раз, сущность оракула капитально проявилась в Дэвиде, включая превращение его глаз в золотистые круги, а от его силы пошло трещинами местное поле для гольфа. Поэтому, не спорю, у нас были не самые лучшие достижения в данной области, но на сей раз это не могло нас остановить.
Хотя мы усвоили, что из города нужно уезжать подальше.
Мы дождались ночи – мне кажется, что подобные вещи лучше всего действуют при лунном свете. Выбрали заросшее бурьяном поле не очень далеко от границы города. Именно здесь последний эфор – Александр – захотел поставить свою «штаб-квартиру» – изумительный дом, созданный единственно его магией. Дом исчез, когда силы Александра иссякли, а сам он умер недалеко от того места, где мы сейчас стояли. Не собираюсь лгать, от возвращения сюда меня била сильная нервная дрожь; но, по моему мнению, имеет смысл попробовать серьезную магию в том месте, где когда-то практиковали много… ну, нешуточной магии. Би и Райан были не столь уверены во всем этом, если судить по их переглядкам.
Я подавила раздражение. Ладно, может, я не всегда предлагаю самые лучшие варианты, но какой вред от того, чтобы немножко подтасовать карты? Мой взгляд постоянно возвращался туда, где я наблюдала, как глаза Александра утратили всякое выражение. Мне приходилось прилагать значительное усилие, чтобы не дрожать даже в липкой духоте этой ночи. Кроме того, я не могла отделаться от ощущения, что все это немного отдает… отчаянием. Как сказала бабуля Джуэл: «Большинство девушек нужно отговаривать посылать сообщения своим бывшим», – и вот я – прибегаю к этой проклятой магии, чтобы вернуть чувака, который, как ни крути, меня бросил.
Я расправила плечи и сделала глубокий вдох.
– Итак, – сказала я, держа вырванную из книги страницу, – у каждого из нас есть вещь Дэвида, правильно?
Райан поднял журнал, который взял с его письменного стола, а Би помахала авторучкой. Я достала из кармана флешку – и все мы бросили наши предметы на землю перед собой. В отдалении слышался шум проезжавшего мимо автомобиля, а над головой ярко светила луна.
– Хорошо, теперь все мы как можно яснее должны мысленно представить Дэвида.