Леди-судьба
Шрифт:
И, что самое страшное, Кэтрин не могла просто так отмахнуться от этого красавца, с которым заключила договор, и это просто бесило ее.
– Думаю, что, если бы проводились соревнования на звание самого высокомерного и самовлюбленного аристократа, ваш друг непременно взял бы первый приз! – сердито заметила Кэтрин и в ярости притопнула ногой.
Нога подвернулась, и лодыжку молнией пронзила острая боль.
– Ай! – закричала Кэтрин. – Ну вот, смотрите, что со мной из-за него случилось. Я ногу подвернула.
– Позвольте, я помогу вам, Кэтрин, – засуетился Гаррет. Он быстро подошел
– Надеюсь, что не помешает, – вздохнула Кэтрин, обнимая Гаррета за шею обеими руками. – Разве что вальс я сегодня танцевать не смогу.
– А если попробовать? – улыбнулся Гаррет.
Он начал напевать мелодию вальса, кружась по гостиной с Кэтрин на руках. Спустя несколько минут он устал, подрулил к дивану и сел, не выпуская девушку из своих объятий. Кэтрин оказалась у него на коленях. Оба они раскраснелись от танца и слегка запыхались.
– Ах, Гаррет, вы такой забавный, – воскликнула Кэтрин, поцеловала своего кавалера в щеку и рассмеялась еще громче. – Даже целовать вас забавно и щекотно!
– Нет, нет, – запротестовал Гаррет. – Целоваться со мной вовсе не щекотно, и я вам сейчас докажу это.
– Что тут у вас происходит? – раздался в этот момент голос Майлса, стоящего, подбоченившись, в дверях гостиной. – Это что, тоже входит в программу твоих уроков, Гаррет?
Гаррет поспешил пересадить Кэтрин на диван и незаметно подмигнул, призывая сохранять спокойствие.
– Прости меня, Майлс, – сказал он. – Кэтрин подвернула ногу, и я хотел ее успокоить. В дальнейшем обещаю тебе строго-настрого придерживаться точного плана занятий.
В дверях гостиной появилась горничная и пригласила всех к обеду. Гаррет поднялся с дивана и сказал, предлагая Кэтрин свою руку:
– Прошу, миледи. Позвольте мне сопроводить вас к столу. Возможно, что за обедом мы с вами успеем научиться чему-нибудь полезному. Надеюсь, мой повар сегодня приготовил что-нибудь необычное, эскаргот, например, или омаров. – Он повернул голову, проходя мимо Майлса, и сочувственно заметил: – Да, я совсем забыл, ты же будешь обедать здесь в одиночестве. Увидимся позже, Майлс!
Они вышли за дверь, но их голоса и смех продолжали доноситься из коридора, и Майлс сначала рванулся вслед, но, остановившись на пороге, заставил себя вернуться в гостиную.
Она выглядела такой веселой, такой счастливой, когда сидела вот здесь, на этом диване, вместе с Гарретом! Майлс увидел их, стоя в дверях, и на секунду представил самого себя на месте друга. Гаррет собирался поцеловать Кэтрин, а он, Майлс, спугнул их. Почему, зачем, он и сам не знал.
«Что это со мной? Неужели я ревную Гаррета к Кэтрин? – спросил он самого себя. – Но какое мне дело до Кэт, если я ищу Викторию? Наверное, на меня так странно подействовало их сходство, только и всего. Возьми себя в руки, Майлс, выбрось из головы все ненужные мысли и никогда больше к ним не возвращайся».
Прошло две недели, и с каждым днем Кэтрин все больше и больше становилась похожей на Викторию Карлайл. Она знала теперь все, или почти все, о друзьях Виктории и о ее семье; знала расположение каждой
Под руководством Гаррета Кэтрин научилась всем модным танцам и салонным играм, с его же помощью она сумела научиться по-другому ездить верхом и теперь сидела в седле «по-дамски», свесив обе ноги в одну сторону. Гаррет посвятил Кэтрин во все тайны лондонского высшего света, и теперь она могла бы узнать каждого мало-мальски значительного в обществе человека, назвать его имя, рассказать историю его рода и даже назвать приблизительную сумму его состояния.
Гаррет помог ей и одеться по моде. Он выписал для этого из Франции портниху, и та принялась шить для Кэтрин платья, за которые щедро платил Майлс.
Оставалась лишь одна, но очень серьезная проблема – волосы Кэтрин, с которыми она ни в какую не желала расстаться.
– Нет, Гаррет. Когда мы заключали договор, никто не говорил о том, что я при этом должна отрезать волосы. Я на это не согласна.
Она сердито направилась в гостиную, и Гаррет, подавив вздох, поспешил за нею.
– Но речь идет не о том, чтобы полностью отрезать волосы, нет. Их нужно просто подровнять и сделать прическу похожей на ту, что носит Виктория. Такие мелкие короткие кудряшки вокруг лица. Вам очень пойдет, дорогая.
– Перестаньте, Гаррет. Я никогда не позволяю ножницам касаться моих волос. – Она нервно взглянула на себя в зеркало, задержалась, о чем-то подумала и переспросила: – Короткие кудряшки? Вокруг лица?
– Для этого достаточно будет подрезать ваши волосы со спины… э-э… сантиметров на десять.
– Что?! – резко повернулась Кэтрин. – Ну уж нет! Сегодня вам длина моих волос не нравится, завтра скажете, что у них цвет не тот… Все! Можете сказать англичанину, что наша сделка расторгнута.
С этими словами Кэтрин разъяренной кошкой вылетела из гостиной и взлетела по лестнице наверх, в свою спальню.
Гаррет повздыхал, покачал головой и отправился со своей печальной новостью к Майлсу.
– Я не знаю, что с ней делать, – сказал он. – Мы были так близки к цели, но, боюсь, все наши усилия оказались напрасны.
– Хватит ходить вокруг да около, Гаррет, – нахмурился Майлс. – Ну, что там еще у вас случилось?
Гаррет подошел к столу, налил себе вина из высокого узкогорлого хрустального графина и пояснил:
– Кэт оказалась блестящей ученицей, и можно было бы праздновать успех, если бы не одно обстоятельство: она ни в какую не желает остричь волосы. Если бы не это, она была бы точной копией Виктории Карлайл – такой совершенной, что никто во всем Лондоне не смог бы обнаружить подмену.
– Не понимаю, с чего это она так упрямится? Отрастут ее волосы, – с досадой сказал Майлс и ударил по столу сжатым кулаком. – Нет, дело зашло так далеко, что бросить все это уже невозможно. Я не позволю ей развалить весь мой план.
Он поднялся и направился к двери.
– Майлс, дай ей немного побыть одной, – сказал ему в спину Гаррет, прихлебывая вино. – Она вылетела из гостиной словно дикая кошка.
– Мы не можем терять ни минуты! Ведь я уже написал своим родителям о том, что Виктория нашлась, и…