Леди Ванесса. Молодость
Шрифт:
«Не многовато ли? Она совсем юная.»
«Темпы взят превосходный. Сможешь незаметно передать Храбру? Ставлю два золотых.»
«Да никаких проблем, тут щас хоть в барабан бей — они этого не заметят.»
Закусив одеялом, Электра скулила и попискивала. Она не стонала как это делали Луна, Ванесса или Злюка, хотя последняя в такие моменты скорее рычала.
— И… — тихо пискнула через одеяло Электра.
— Ты кончила? Так быстро. Это очень мило.
— Зачем вы поворачиваетесь ко мне спиной?
— Матушка Ванесса называет это позой 69.
— Так Вы и свою матушку?
— Ага, и матушку и сестёр.
— Ак… чмок … бульк. — Электрета попыталась вырваться.
— О-о-о-о, вот так… хорошо. Сопротивляйся, так оно ещё слаще.
— Мне не хватает воздуха.
— Потерпи. Сейчас наступит моя очередь задерживать дыхание.
— И.и.и.ы.ы.ы. — попискивала Электра снова закусив одеяло.
«Храбр поставил 40 крон на 17 оргазмов.»
«Принято, я спать.»
«Дослушивать не будешь?»
«Да что я там не слышала, не первый год с Луной живу.»
Измождённое любовными утехами тело Электры выпустило изо рта одеяло. От него ко рту протянулась тоненькая ниточка слюны. Она глубоко дышала, пытаясь отдышаться, но воздуха всё равно не хватало.
— Я ….. сдел….лала …. всё …. что …..Вы …..хотели….. теперь ….. вы ….. до….доволь…ны?
— О, моя огненноволосая любовь, ночь только началась.
Луна перекатила Электру на живот. Та уже немножко отдышалась.
— Что… Вы… делаете? Зачем ма…жите мою попу маслом.
— Не бойся, больно только первые 3–5 минут, потом начнётся удовольствие. И не волнуйся, я уже так делала, просто не сопротивляйся и расслабь ягодицы. Ну что, я вхожу.
— Не-е-е-ет — про скулила Электра, закусывая одеяло.
За всеми этими событиями никто не заметил, как гамак Злюки стал покачиваться чуть-чуть чаще. Толи это играл ветер, то ли что-то ещё.
Глава 23
Лилит — богиня любви, стояла оперевшись спиною о дерево и наблюдала за лагерем. Её сердце наполнялось счастьем, а душа пела. Там сейчас происходил великий ритуал любви, ей принесли в жертву страсть девственной девы, да ещё и эльфийки. Давно такого не было, сейчас смертные предпочитают давать клятвы любви и верности на всю жизнь в храмах. И Лилит больно, когда смертные нарушают такие клятвы, лучше бы они просто любили друг друга, любви не нужны клятвы, любви нужна страсть. А что же она видит здесь: два тела сплелись в любовном экстазе, а жрецы наблюдают за сиим ритуалом и ведут подсчёт, приносимые в жертву оргазмы и всё это прямо в её доме. (Шакал и компания сейчас очень бы удивились, если узнали, что участвуют в каком-то ритуале). Лилит поспешила приблизиться к лагерю и рассмотреть героев поближе, но тут больно столкнулась лбом с кем-то.
От боли и удара она сморщилась и упала на пятую точку. Потирая ушибленный лоб, она открыла глаза. Перед ней была девушка, одетая в платье, сшитое из разноцветных клочков материи, больше всего походящая на разноцветное одеяние балаганного шута. На голове у неё был стоящий дыбом пушистый ирокез чёрных волос и выбритые начисто виски. От ирокеза на глаза падала чёлка, выкрашенная в бирюзовый цвет. А ещё у девушки были разноцветные глаза, один синий, другой зелёный. Сейчас она также сидела на попе и потирала ушибленный лоб.
— Лилька, дура, зачем инвиз включаешь у себя дома?
— Фортуна, ты что ли? Сама дура, я у себя дома что хочу, то
Богиня Лилит выглядела как светловолосая девушка-подросток 15 лет, с прямыми волосами до плеч, большими карими глазами, в которых можно было утонуть, и лицом ангела, чем-то напоминающего милого зайчика. Может, слегка задранной верхней губой. А ещё она обладала как и все подростки немного кривоватой непривлекательной фигурой на которую активно ведутся педофилы. Грудь не выросла от слова «совсем», маленькие холмики только-только намечались. Одета она была в коротенькое платье, ну или сильно растянутую белую майку. Без изысков и украшений. Ножки прямые, красивые, но худенькие. Увидев такие ножки, у более взрослых людей скорее проснётся желание накормить подростка, чем заняться с ним любовью. Многие спросят, почему богиня любви выглядит так, когда во всех храмах её изображают как статную красавицу с привлекательными формами. Ну, вот такой он усреднённый образ первой любви, чистый, невинный и запомнившийся на всю жизнь.
— Нафаня, просто Нафаня, сколько раз можно повторять. — сказала богиня удачи, одной рукой потирая лоб, другой помогая подняться Лилит.
— А ты какими путями здесь, просто в гости заскочила?
— Да служба, будь она неладна. Тут какой-то разумный поставил дважды спи***ые деньги, которые ему не принадлежат, на 17 оргазмов и выиграл. Ну, естественно, я не могу такое оставить без внимания, надо благословить. Кстати, поздравляю, эльфийка — девственница, да ещё 17 оргазмов.
— Спасибо, но я насчитала пока только 8.
— Я монетку бросила, не сомневайся, будет 17 — это точно. Думала, отделаться поскорее — и к себе. Кстати, ты слышала, что недавно произошло? Феникса подрали.
— Это который?
— Ну, пылающий феникс, бог войны и воинской отваги.
— Не знаю.
— Ну, он ещё научил Бахуса делать коктейль “отвертка”.
— Не помню.
— Он с Вулканом самогонный аппарат смастерил.
— Смутно как-то.
— Лёха Феник, когда мы праздновали день рождение новенького, он посадил тебя себе на колени и дал конфетку, а ты в засос с языком к нему целоваться полезла.
— Ой, Алёшенька, помню такого. Такой светленький, хорошенький.
— Ну, конечно, его-то ты помнишь, а вот как подругу звать, запомнить не можешь.
— Извини. А как же он так-то?
— Да, он хотел себе миссию вырастить и нашёл тут себе одного рыцаря без страха и упрёка. Они с Музой его облизывали как леденец, любоФ ему нашли. Если ты не в курсе, то хреновая, по ходу, любоФ. Силою подпитывали, благословляли. С гнильцой оказался рыцарь-то, взял он с товарищами на днях деревню орков. Ну, и в сласть покуражились. Что они там с местными делали Лёха молчит, но в живых не осталось даже рабов. А наш РЫЦАРЬ обнаружился, когда сдирал кожу с орчёнка и читал стихи.
— Какой ужас. — богиня любви прижала кулачок ко рту.
— Ага, но ты же знаешь, Лёха он же военный, он когда видит, что детей обижают, то ему тормоза срывает. А там в деревне совсем всё жутко, говорят было. Ну вот Лёха и сорвался. Сначала порешил всю свиту, а потом и за миссию взялся. Но по уму-то как работать надо: сначала надо отрезать от силы, потом проклясть, подождать пока он в собственном соку поварится, ну а потом уже делать из него удобрение. А Феникс: “Я тебя породил, я тебя и убью,” — одно слово мужчины.