Ледяная Королева (Трилогия)
Шрифт:
Застольная беседа текла весьма оживленно. Лесной гость пересказал нам все местные новости за последние десять лет, подробно живописал события государственного и семейного значения и перешел на разнообразные «случаи», которые происходили с ним самим или с его многочисленными родственниками. Впечатление было такое, что все эти десять лет он молчал и вот наконец-то добрые боги послали ему благодарных слушателей.
Вещал он очень красочно и эмоционально, с обилием жестов — большей частью приличных — и, увлекаясь, часто хлопал то по столешнице, то по плечу принца. От моего взгляда не ускользнула вспышка багрового свечения, окутавшая плечо Дина после очередного дружеского
Я медленно встала и ненавязчиво продефилировала к печке. Оказавшись у мужчин за спиной, пригляделась внимательней. Так и есть! Выше левой лопатки — три глубоких прокола, от которых до середины спины тянутся впечатляющие рваные борозды. Интересно, кто это настолько мило поздоровался?! Я осторожно положила раскрытую ладонь поверх раны и сосредоточилась. Дин обернулся, встретился со мной взглядом и вскинул бровь. Я нахмурилась и качнула головой: судя по размерам «автографа», зверушка была чуть поменьше тигра и своими нешуточными когтями пользоваться умела!..
Принц продолжал разговор, даже не поморщившись от резкой вспышки обжигающей боли, без которой у меня пока не получалась работа, необходимая, чтобы закрыть подобную рану побыстрее. Моя ладонь осторожно прошлась вдоль поврежденных тканей, задерживаясь на особо пострадавших местах. Дин и глазом не моргнул, несмотря на то что полностью блокировать боль мне удавалось не всегда, только благодарно прижался щекой к моей свободной руке, лежавшей на его плече.
Я прошлась придирчивым взглядом по раненой спине. Так-то лучше! Теперь можно расслабиться и послушать байки. Я вернулась на свое место за столом и долила себе компота, но надолго меня не хватило. Хоть и немного пришлось эксплуатировать свои способности, но последствия сказались очень быстро. Меня стало немилосердно клонить в сон, и я уже всерьез опасалась, что бестактно выпаду в осадок прямо за столом, в самый разгар напряженного повествования о приключениях очередного лешачьего родственника. В конце концов, пару раз почти клюнув носом сосновую столешницу, я потихоньку поднялась и ушла за печку к проснувшемуся Ворху. После всех лечебных мероприятий он пожелал присоединиться к теплой компании за столом, и я позвала принца. Пока они на пару с лешим со всеми удобствами устраивали хищника на лавке, я незаметно сняла с гвоздя шубку и вышла на свежий воздух.
Тяжелые свинцовые тучи, весь прошедший день пытавшиеся пригнуть к земле верхушки высоченных сосен, к ночи разродились обильным снегопадом. Я сгребла краем подошвы с верхней ступеньки приличный слой свежего снега, уселась и плотно запахнулась в мех, натянув поглубже капюшон.
Вокруг царила такая тишина, что слышен был нежный шелест, издаваемый огромными лохматыми хлопьями, которые плавно кружились в неподвижном воздухе. В пяти шагах уже ничего не было видно, кроме их завораживающе медленного движения. Слева от меня тускло светился квадрат оконца, поделенный переплетом на шесть маленьких золотистых прямоугольников, — совсем рядом и так далеко, потому что в небольшой участок налитого ночной синевой пространства, разделяющий окно и меня, уместилось никак не меньше пары миллионов хлопьев пушистого снега.
Было совсем не холодно, и я, засмотревшись на это великолепие, потеряла всякое ощущение реальности, а снег все падал и падал, укрывая спящий лес, притихшие горы, избушку и меня мерцающим невесомым покрывалом…
За спиной тоненько скрипнула дверь. Дин присел рядом на снова побелевшую ступеньку и поправил на мне капюшон.
— Не замерзла?
— Нет. — Я медленно качнула головой. — Посмотри —
Я говорила тихо, не поворачивая головы, но Дин сразу догадался, о чем речь.
— Было бы о чем! — отмахнулся он. — Не хотел тебя дергать по пустякам.
— Что это за живность настолько ласково тебя поприветствовала?
— Скальный барс. Их за эти годы многовато развелось. Они всегда нападают из засады, со спины. Обычно людей не трогают, но этому, видно, в последнее время на охоте не везло. Ничего серьезного, в самом деле!
— Ну да, не насквозь же проткнул, и потроха на месте, и голову не оторвал — и впрямь, о чем говорить! — В моем голосе звучал неприкрытый сарказм. Я всерьез чувствовала себя уязвленной, и Дин, как обычно, легко уловил мое настроение.
— Тэйли… — Он помолчал, подбирая слова. — Мне ведь и раньше доводилось попадать в переделки, причем куда более опасные. Я воин, и с детских лет нас учат обходиться своими силами…
— То есть в моих услугах ты больше не нуждаешься? — уже совершенно спокойно уточнила я, вставая.
— Дело не в услугах. — Дин вскинул голову и, глядя мне в глаза, снова чеканил слова: — Я нуждаюсь в тебе! И очень дорожу таким подарком судьбы. Сейчас у нас не самые легкие времена, поэтому я и не хочу, чтобы ты по пустякам тратила силы, которые понадобятся тебе самой!
Все — мир, дружба и разоружение! Знает ведь, хитрец, что я не смогу долго сердиться, когда он ТАК на меня смотрит, и нагло этим пользуется! Убила бы… если бы рука поднялась! Я все-таки сердито фыркнула и отвернулась, а Дин встал и приобнял меня за плечи:
— В самом деле, хватит морозиться. Пойдем, а то нам без тебя совсем одиноко!
— Троим врезавшим по «самодуру» мужикам?! — снова фыркнула я, но позволила себя отряхнуть и увести в избушку.
Брошенные на произвол судьбы одинокие мужики время даром не теряли. Наш бородатый лесной гость восседал в обнимку с подозрительно веселым Ворхом и старательно выводил вслед за ним припев какой-то душещипательной песни. У них выходило до того слаженно и томно — хоть за цветами беги! Как еще плату за послушать не потребовали… Судя по всему, певцы успели порядочно принять на грудь — вон как у обоих глаза блестят!
— О, вот и хозяйка! — радостно встретил меня громовой бас Дхоорна.
Я удивленно вскинула брови, но переспросить не успела.
— Сейчас нам она тоже что-нить споет! Уваж-ж-жишь?
— Да ты ж-ж-же только попроси, — хихикнул волк, ехидно щуря осоловелые глазки, — потом ведь не остановишь!
— Отвороти-ка свои бесстыж-ж-жие гляделки, пока ненароком не выпали… с моей помощью! — преувеличенно ласково посоветовала я, поправляя волосы и устраиваясь на лавке. — И вообще, бухтеть команды не было!
Не претендуя на оригинальность, я, откашлявшись для солидности, затянула «Ой, мороз, мороз!». Новинка сезона вызвала поголовный дикий восторг у присутствующих, и вскоре мы уже все вместе выводили насчет ревнивой «жены-раскрасавицы», причем леший старался больше всех. На очереди была история про то, как «на опушке жила зима в избушке», усилившая бурное оживление. Потом я, можно сказать, в лицах исполнила «Как хотела меня мать…», после чего Дхоорн всерьез пригорюнился и попытался у меня дознаться, что же такое у нас «деется с мужиками, что бедной девке и замуж выйти некуда?». Диалог с тонкой рябиной, что стоит, качаясь, и не может к дубу перебраться, вовсе довел чувствительную натуру до депрессии — леший от всей широкой души громко всплакнул в крепкое плечо сидящего рядом Ворха, мне же весьма кстати припомнилась «Кап-кап-кап, из ясных глаз Маруси»…