Ледяная корона
Шрифт:
– Ворота заперты так же плотно, сэр, как во времена нимпов, когда объявили осадное положение. Помните те старые деньки? А чтобы взять ворота, надо воспользоваться самыми мощными осадными орудиями.
– Это внешние ворота, солдат. Но есть же и иные способы попасть в город, не так ли? Скажи, солдат, сколько времени понадобиться, чтобы отправить на твой пост послание?
– На свежем двуроге я доставил бы его к полуночи, сэр.
– Отлично. Тебе известно обо всем, ибо ты это видел собственными глазами. Так доложи об этом своему сержанту. И передай ему послание от меня. – Имфри достал листок бумаги, небольшую чернильницу и перо. После каждого подобного допроса
– Маттинэ! – позвал он и, когда егерь появился в дверях, приказал: – Приготовь для солдата свежего двурога!
– Будет сделано, милорд!
Когда солдат уехал, Имфри долго разглядывал огонь в очаге. Роана подошла к нему, не в силах более терпеть тишину, царящую в комнате.
– Ты сказал, что в Уркермарк можно попасть еще каким-то способом, кроме ворот? – спросила она.
– Это значит, что нужно сделать подкоп. История нашего королевства состоит почти из постоянных войн и сражений, из-за борьбы династий. И эти «игры», в которых мы все принимали участие, частенько заканчивались для некоторых смертью. Я всегда думал, кому доставляло это удовольствие? Вряд ли все наши войны явились результатом действия тех приборов. Однако нам все же удалось узнать кое-что о дьяволах, которые настроили их на нас, не так ли? – И он вопросительно посмотрел на Роану.
– Но тогда эти дьяволы должны существовать. Иначе в тех экспериментах не было бы никакого смысла. Однако психократы давным-давно умерли.
– Приборы тоже уничтожены навсегда, а ты посмотри, что творится! Я желаю знать, что именно воздействует сильнее на одних, чем на других. В любом случае, главное для нас – королева. Она меня очень волнует. Ведь вполне могло статься так, что Реддик сам себя объявил королем. Что оставляет для Лудорики только две возможности: либо она уже умерла вследствие разрушения короны, либо полностью находится в руках Реддика и поддерживает все его интриги. Что бы там ни было, ему нельзя позволить… – Имфри снова замолчал и изучающе разглядывал Роану. Роана понимала с самого начала, что между ним и королевой существует очень прочная связь. И если королева умерла…
Она глубоко вздохнула, думая о том, сможет ли она когда-нибудь сбросить с себя бремя вины. Хотя Имфри и пытался убедить ее в полной непричастности к происшедшему, она думала совсем иначе. Она взглянула на него и поняла, что необходимо поскорее отвлечь его от страшных мыслей, и когда он повернулся к ней, заметила, что его лицо немного расслабилось.
– Отдохните, миледи, сколько удастся. – Он кивнул в сторону двери, ведущей во внутренние покои. – Сейчас для нас время – самая драгоценная вещь на свете, и его надо использовать по назначению.
Было еще утро, когда служанка раздвинула занавески, чтобы впустить в комнату солнечный свет.
– Миледи. – Она присела в книксене, пока Роана сонным взглядом разглядывала ее. – Полковник просил передать, что вам пора идти. И поскорее. Но, прошу прощения, у нас нет горячей воды для умывания, внизу ее тоже нет. – Она показала на стул с аккуратно сложенной одеждой. – Мне кажется, благородные леди одеваются иначе, но полковник сказал, что вам следует надеть именно это.
– Но я не могу отбирать тебя одежду! – воскликнула Роана, брезгливо глядя на стул, где лежало ее испачканное и пропахшее потом платье, которое она носила уже несколько дней кряду.
– О, миледи, полковник обещал заплатить мне вдвое за ту одежду, которую выбрал из всего, что я ему показала.
Роана кое-как вымылась, поблагодарив служанку за воду и мыло, пахнущее ароматными травами. Потом обрядилась в одно из выбранных Имфри платьев для верховой езды и обтягивающий тело корсаж с жакеткой сверху. И платье, и жакет были зеленовато-синего цвета, но без ярких лент и кружевных украшений, которые она видела раньше. Затем набросила серый плащ в зеновато-синюю полоску с пришитым сзади капюшоном. Роана попыталась привести в порядок волосы. Они превратились в бесформенную всклокоченную массу, и ей пришлось немало потрудиться, чтобы создать хотя бы некое подобие прически, аккуратно обрамляющей ее лицо. Выходя в соседнюю комнату, то все еще поправляла волосы. Служанка тем временем поставила на стол блюдо с едою.
– Прошу вас, миледи, – проговорила она и с извиняющим видом добавила: – Полковник сказал, чтобы вы управились с едой как можно быстрее.
– Разумеется, – ответила Роана. Впервые за все эти дни она почувствовала настоящий голод. И быстро принялась за еду, вскоре оставив на столе совершенно чистое блюдо.
Служанка проводила Роану по лестнице вниз. Там, в общей зале, собралось очень много мужчин; большинство из них впопыхах что-то ели, постоянно требуя, чтобы их высокие пивные кружки наполнили еще раз. Большинство из них Роана не знала, кроме Маттинэ, который приветственно помахал ей рукою с порога, подзывая к себе. Остальные мужчины поспешно посторонились, давая ей пройти.
Имфри стоял возле двурога, критически разглядывая еще одного. Когда Роана подошла, он коротко поздоровался с нею, а потом указал ей на животное.
– Хотя она выглядит довольно плачевно, у нее быстрый и устойчивый шаг, правда, мы не сможем использовать ее долго, – предупредил он.
Роане пришлось признать, что самка двурога была костлявой и довольно неуклюжей, вокруг коротеньких рожек торчала грубая шерсть, а хвост напоминал веревку. К тому же, когда полковник начал усаживать Роану в седло, привязанное к ее костлявой спине, животное протестующе завопило. Имфри рявкнул на клячу, и та затихла. Роана же тем временем пришла к мрачному решению, что это будет ее последней поездкой верхом.
Они подъехали к командиру отряда, изрядно увеличившегося за прошедшую ночь.
– Мы отправляемся в Уркермарк? – спросила девушка.
– Да, но тайными тропами.
Поэтому они отъехали от главного пути на проселочную дорогу, бегущую параллельно ей. Немного позднее пустили своих двурогов вскачь, преодолели несколько невысоких дорожных оград и несколько раз пересекли огромные поля, топча копытами посевы и молодую травку. Казалось, что для достижения своей цели Имфри выбрал самый сложный путь.
Потом они поскакали на запад, и Роане почему-то показалось, что они значительно отклонились от места своего назначения. Однако около полудня отряд добрался до берега реки и поехал дальше вдоль него по течению, служившему указателем. Река немного повернула на восток, и, проскакав еще немного, они очутились возле одного из мостиков с треугольной башенкой, которая, казалось, была его неотделимой частью. Такой мостик Роана уже видела прежде.
Там они и спешились. Имфри с сержантом и еще двое солдат подошли к башенке. Рядом с нею работали какие-то люди. Несколько мужчин принесли железные прутья и с гулким грохотом начали вбивать их в отверстия между расшатавшимися каменными глыбами. Похоже, что они разбирали башенку. Как и прежде, Роана заметила внизу специальную щель для подношений.