Ледяная пустыня
Шрифт:
Я зажмурилась, а потом осторожно снова приоткрыла глаза. Нет, это было не видение. Меня действительно сжимал в объятиях прекрасный викинг. Он куда-то меня нес, прокладывая себе путь сквозь беснующуюся толпу.
Кажется, как последняя дура, я упала в обморок, и мой отважный герой решил вынести меня из шумного и душного зала.
— Как ты себя чувствуешь? — произнес он с легким иностранным акцентом.
Ко мне вернулся слух, и я прекрасно разобрала каждое произнесенное им слово, но вместо ответа затрепетала от наслаждения. Викинг держал меня на руках, и хотя я уже была в силах идти самостоятельно, не подала и виду, млея в кольце его объятий.
— Прекрасно, — пробормотала я наконец.
— Не думал, что богине Иштар [15]
— Ты меня узнал? — поразилась я.
До того момента никто не сказал ни слова о моем вызывающем, украшенном вышитой змеей, костюме финикийской богини, облитых красной краской руках и прикрепленном к поясу атаме.
— А вот ты, кажется, меня не узнала, — подмигнул мне викинг.
— Разве ты не викинг? — полюбопытствовала я.
— Простой воин-берсерк? [16] Отнюдь! — покачал головой незнакомец.
15
Иштар — иное имя богини Астарты. В аккадской мифологии богиня плотской любви, войны и распри.
16
Берсерк — скандинавский воин, посвятивший себя богу Одину, перед битвой приводивший себя в ярость. В сражении берсерки отличались большой силой, быстрой реакцией, нечувствительностью к боли и безумной свирепостью.
— Но ведь у тебя же меч, щит и шлем! — настаивала я.
— Знаешь, в каком виде сражались берсерки?
— Нет. В каком?
— Голыми и в состоянии исступления. Они наедались галлюциногенных грибов и бросались на врага с почти пустыми руками.
— Так кто же ты?
— Я — царь богов. Викинги называли меня Одином. Германцы — Вотаном. [17] На их разных языках это имя имело одно значение — ярость.
— Ты — свирепый бог?
— Скорее, неукротимый. Я дарю вдохновение скальдам [18] и поэтам, мудрость начертателям священных рун и силу воинам-берсеркам.
17
Один (Вотан) — верховный бог в германо-скандинавской мифологии. Знаток рун и саг. Бог войны и победы.
18
Скальды — скандинавские поэты средневековья, сочинявшие ни на что другое не похожие, «скальдические» стихи. Скальды высоко ценили свое мастерство и обычно связывали свой дар непосредственно с богом Одином.
— А что ты даришь пиратам? — спросила я, потрогав пальцем черную повязку на его глазу.
Пробираясь сквозь толпу, викинг расхохотался.
— Один утратил свой глаз у источника великана Мимира. [19] Такой ценой он приобрел мудрость. Одина всегда сопровождают верные вороны — Хугинн и Мунинн. От их острого зрения не ускользает ничто из того, что смертные тщатся скрыть от взора богов.
Внезапно мне на ум пришли прекрасные сказки, которые в детстве мне рассказывала перед сном Деметра.
19
Мимир — великан, охраняющий колодец, вода которого дает испившему знания. Согласно легенде, Один, чтобы испить из этого источника и обрести мудрость, пожертвовал своим правым глазом.
— А еще Одина сопровождают волки! — воскликнула я.
— Да, — подарив мне благосклонный взгляд, кивнул викинг. — Верных и отважных волков Одина зовут Гери и Фреки. Кроме того, у него есть неутомимый восьминогий конь Слейпнир. На нем Один путешествует по всем девяти мирам. [20]
Голос
20
Спутники Одина — вороны Хугинн и Мунинн («думающий» и «помнящий») и волки Гери и Фреки («жадный» и «прожорливый»), его ездовое животное — восьминогий конь Слейпнир («скользящий»).
— Верхом на Слейпнире Один возглавляет ежегодную дикую охоту самой долгой зимней ночью, во время празднования Йоля. [21] Он скачет во главе полчищ духов, псов и коней в охоте за душами умерших… Горе живым, оказавшимся у него на пути.
— Что с ними будет? — задрожав, прошептала я.
— Они могут утратить рассудок и даже умереть.
— Зачем Одину души умерших?
— Чтобы поддерживать духовные силы земли. Слоняющиеся без дела души дурно на нее влияют.
21
Йоль — первоначально языческий праздник зимнего солнцеворота у скандинавских и германских народов.
— Это чем-то напоминает ритуалы поддержания земного плодородия.
Викинг вновь посмотрел на меня благосклонно.
Мы были уже на улице, моего лица приятно коснулось дуновение прохладного ветра. Викинг опустил меня на газон под раскидистым каштаном и стал ощупывать мне голову, которая уже почти перестала болеть. Но вот он коснулся какого-то места, и мне снова стало больно.
Поднеся руку к голове, я обнаружила на ней здоровую шишку.
— Что это?!
— Ничего страшного, — поспешил успокоить меня спаситель. — Череп цел, хоть он и здорово заехал тебе цепью.
— Кто?!
— Да призрак же! Неужели ты не помнишь, как он замахнулся на тебя перед тем, как я отшвырнул его к стене?
Ах, вот оно что! Так вот от чего я потеряла сознание! А я-то думала, что упала в обморок в приступе любовной неги… Хотя тогда я и слабо разбиралась в подобных вещах, мне было ясно, что я влюбилась в викинга с первого взгляда.
— А теперь расскажи мне о своей финикийской богине.
Я смутилась. Как же мне рассказывать отважному и мудрому Одину о подлой и коварной богине из Библа…
— Финикийцы никогда не произносили ее имени вслух, опасаясь тем самым вызвать ее появление…
Однако викинг сам помог мне выйти из затруднительного положения.
— Ее неземная красота ослепляла узревших ее.
Судя по всему, он перепутал Баалату с Танит [22] — своего рода финикийской Венерой. Я не стала его разубеждать.
— Она была опасна для мужчин. Им не стоило на нее смотреть.
— А что это за кровь у тебя на руках?
— Это символ сурового рока! — на ходу придумала я, не желая распространяться о зверствах Баалаты.
22
Танит — богиня красоты, особенно почитавшаяся в Карфагене. По-видимому, была лунным божеством.
— Ну да, — по некоторому размышлению согласился викинг, — рок всегда сопутствует красоте. Кому как не тебе это знать…
Неужели прекрасный викинг действительно находит меня красивой?! Глядя на него, я тонула в бездонном омуте его глаз. У меня вновь закружилась голова.
— Как тебя зовут? — приподнявшись на локте, спросила я.
— Гуннар.
— Что это значит?
— Воин.
— Откуда ты, Гуннар? Откуда ты появился здесь, чтобы похитить меня под покровом ночи?
— Я из далекой ледяной страны Исландии.