Ледяная смерть
Шрифт:
Аллерия повернулась в ту сторону, откуда гремели автоматные очереди. На берег не спеша выходил Олег Долохов:
– Я гляжу, тебя нельзя оставлять без присмотра, напарница! Ты все норовишь влипнуть в какую-нибудь историю!
Пириэл заставил Аллерию дать обещание, что она сохранит в тайне все сведения, которые, так или иначе, станут ей известны в ходе совместного с ним расследования причин трагедии на площади Примирения. Поэтому, как ей ни было тяжело, но пришлось утаить от Долохова причины, по которым лич хотел ее смерти, и свои открытия по этому делу. С одной стороны, она могла понять эдемита:
Тем не менее, чувство долга в ней в очередной раз возобладало. Аллерия старалась убедить себя в том, что скрыв от Долохова эту опасную информацию, она, тем самым, защитила его от возможных покушений. Но надо отдать Олегу должное, он не стал ничего у нее выпытывать, а просто принял как факт, что если она о чем-то молчит, то для этого есть серьезные причины. Его такт и понимание только усиливали то чувство благодарности, которое Аллерия и так испытывала к Долохову.
Все эти мысли роились в голове эльфийки, пока она поднималась на лифте в офис, предоставленный Пириэлу на время его пребывания в Московском мегаполисе. Некоторых читателей возможно удивит столь непривычный для эльфийки – адепта способ передвижения, но все дело в том, что в здании КУ запрещались какие бы то ни было магические перемещения. Вдобавок, их блокировала специальная охранная магия. Единственное исключение было сделано для Пириэла. К тому же, вышеупомянутая охранная магия была творением самих эдемитов, которые, если требовалось, могли легко ее обойти.
Офис Пириэла располагался на двенадцатом этаже. Само здание КУ было старым, сохранившимся еще с эпохи, когда существовал Советский Союз, но, следуя веяниям времени, сзади к нему пристроили дополнительный высотный корпус, оборудованный по последнему слову техники.
Сразу, как только Аллерия рассталась с Долоховым, она телепатически сообщила Пириэлу, что хочет с ним встретиться для приватной беседы, так что он уже, скорее всего, был у себя. Эльфийка одновременно ждала этого разговора и страшилась его: она страстно хотела развеять мрак неизвестности вокруг этого дела и боялась того, что может узнать.
Вот, наконец, и дверь офиса Пириэла. Она уже подняла, было, руку, чтобы постучать, но услышала его голос:
– Входите, Аллерия! – эдемит явно тоже сгорал от нетерпения, ожидая ее, иначе, зачем бы ему вести магическое наблюдение за коридором?
– Итак, – произнес Пириэл после обмена приветствиями, – зачем вы хотели меня видеть?
– Дело в том, что на меня совершено покушение, очевидно связанное с нашим делом, – выпалила Аллерия. – И совершил его лич.
– О? – эдемит удивленно приподнял бровь. – Излагайте подробнее.
И эльфийка рассказала ему историю, которая уже известна читателям. Когда она закончила, Пириэл глубоко задумался.
– Похоже, в московском отделе КУ завелась крыса, – сказал он наконец, – причем, достаточно хорошо информированная. Практически никто не знал о том, что я привлек вас к расследованию теракта на площади Примирения, и, тем не менее, эта информация стала достоянием врага… Ладно, с предателем разберемся позже. А теперь хотелось бы узнать, на кого работает ваш знакомый лич.
– Прочтите мою память. Для этого
Пириэл бросил на нее короткий испытующий взгляд:
– Что же, тогда приступим.
Эдемит взял ее руки в свои, и Аллерия провалилась в глубины своей памяти. Перед глазами эльфийки вновь пронеслась ее встреча с личем до того момента, когда Пожиратель магии Анкорнуса начисто отрубил ее магическое зрение, а значит, и способность видеть ауры. Затем контакт прервался, но так резко и внезапно, как будто эдемит обжегся. Аллерия даже ощутила вспышку головной боли. Придя в себя, эльфийка изумленно посмотрела на Пириэла: от такого мастера магии, как он, Аллерия подобного не ожидала. Эдемит смотрел куда-то вдаль остановившимся взглядом.
– Уважаемый Пириэл? – осторожно окликнула его эльфийка.
– Вы свободны, Аллерия, – глухо отозвался он. – Вы хорошо поработали, но более в ваших услугах я не нуждаюсь. Если вам нужна защита, я ее обеспечу.
– Но как же…
– Это дело теперь будет решаться на более высоком уровне.
– А предатель?
– Я сам позабочусь о нем.
– Но кто стоит за этим… Анкорнусом?
Эдемит, наконец, посмотрел на усмирительницу. Но лучше бы он этого не делал: его глаза стали абсолютно чужими, далекими и жуткими, словно на нее взглянуло космическое пространство.
– Вы уверены, что хотите это знать?
– Да, конечно! – твердо сказала Аллерия.
– Есть хорошая земная поговорка: «Меньше знаешь – крепче спишь». Она вполне подходит к данному случаю.
– И, тем не менее, уважаемый Пириэл. Мне кажется, я имею право знать…
– Право знать, – усмехнувшись, повторил эдемит. – Вы многому научились у коллег-людей, Аллерия. В том числе и дерзости. Вашим правом знать что-либо в этом деле, равно как и правом говорить что-либо распоряжаюсь исключительно я.
– Простите, – тихо сказала Аллерия, опустив голову. – Это больше не повторится. Я могу идти?
– Да, вы свободны.
И когда за эльфийкой уже закрывалась дверь, Пириэл негромко бросил ей в спину всего одно слово, заставившее ее сердце подпрыгнуть:
– Безликие.
«Безликие». Это слово обрушилось на Аллерию, как снег на голову. Она ожидала чего угодно, но только не этого. С Безликими у нее, как и у большинства смертных, ассоциировались ощущения огромного могущества, тайны и смутной, неясной тревоги, так как их мотивы всегда были непостижимы, а действия – непредсказуемы. Если Безликие для чего-то устроили теракт на площади, значит они преследуют какие-то очень серьезные цели. Аллерия даже боялась подумать, что это за цели. Хозяевам Судьбы было не впервой использовать смертных как мелкую разменную монету. Но такое! Значит и за убийством двух усмирителей в Софии тоже стоят Безликие, и лич напал на нее тоже по их поручению? Если это так, оставалось только надеяться, что эдемиты срочно предпримут какие-то контрмеры, иначе…
В любом случае, Пириэл прав – дело теперь перешло в юрисдикцию Высших Сил, и от самой Аллерии тут мало что зависит. Она с Хозяевами Судьбы принадлежит к разным весовым категориям, как говорит Долохов, а значит, вряд ли сможет противопоставить им что-то серьезное. Внезапно ей в голову пришла одна мысль: кое-что она все-таки может и должна сделать, и сделать немедленно.
Дмитрий собирался уходить, когда раздался звонок в дверь. Он открыл – на пороге стояла Аллерия.