Ледяное небо Криона
Шрифт:
Что думают люди в анклавах, оставалось загадкой. С челядью барона, спонсора битвы с Трёхногим, Макс ничего не успел расспросить. Прилетая на очередной аэродром, с местными общались ограниченно. В одиночку расхаживать небезопасно, пилоты-истребители, сдав машину на обслуживание, шли обычно в бары — потусоваться или поиграть в аналог бильярда, только шары приходилось пускать без кия. Некоторые снимали девицу на ночь, в итоге расходились по номерам — до утреннего вылета дальше по маршруту или назад в Эхес.
Представление о Крионе как о планете, где жизнь теплится (в самом прямом смысле слова) исключительно около мест выброса
Без всякой подсказки он сделал открытие, которое могло перевернуть все программы по изменению климата. И точно сделать изменения не катастрофическими. Возвращаясь в Эхес, когда заходили на посадку в последнем северном анклаве, ближайшем к экватору, Макс обратил внимание на необычный вид теплообменников.
Как правило, обитаемая зона обрамлена четырьмя, пятью или шестью лепестками по окружности, на равном расстоянии друг от друга.
Даже с высоты они впечатляют размерами — много десятков метров в высоту. А то и больше сотни. Каждый похож на зуб исполинского дракона, позавтракавшего зернистым творогом, настолько густо он облеплен замёрзшей углекислотой. Со временем, наверно, толстый слой твёрдой двуокиси углерода окончательно похоронит лепестки, нарушит тепловой контакт с атмосферой. Эффективность установки рухнет, и планета начнёт нагреваться! Сама!
Чего же он тут напрягается?
Но в этот раз лепесток, над которым пролетала группа грузовиков, лишился «творожного» покрова, и чернел, отлитый то ли из базальта, то ли из металла.
Чтобы проверить невероятную догадку, Макс решился выпасть из строя и продефилировать ровно над зубом. Обычно тут дул постоянный ветер из-за перепада температур.
Интуиция не подвела: снизу в крыло «Ванагаса» толкнулся поток восходящего воздуха. Едва ощутимый, но не перепутать ни с чем.
То есть циклопический холодильник не особо отличается принципом работы от холодильника «Минск». Периодически размораживается, избавляясь от снежно-ледяной шапки. Только в земных холодильниках она из замёрзшей ледяной влаги, здесь — ещё и с углекислым газом.
Макс ни с кем не поделился открытием. А после взлёта перед последним перегоном снова обратил внимание: «зуб» покрывается серебром. То есть аппарат вошёл в рабочий режим охлаждения.
Ничего не сказал и Янис, только вручил ей оставшуюся долю от трофея.
Они болтали около отцовского кабинета. Лицо девушки, подсвеченное лучами ярчайшего солнца, поднимавшегося к зениту и пробивавшегося через занавески, выражало интерес и подозрительность.
— Ты сегодня какой-то необычный, беленький. Чует женская душа: искал вход к климатической станции, чтоб испортить всем нам жизнь.
— Ты права. Если вход находится в барах для пилотов, куда мы шастали всей командой, там и искал. В одном сортире нашёл очень похожий лаз, — Макс сделал торжественную паузу, предвещавшую
— Надо мне… Но если найдёшь и продашь нелюдям, сама тебя урою. Трогательные воспоминания, как подтирала тебе слюнки пьяненькому, не спасут.
Избавившись от подозрительной барышни, Макс уклонился от следующей воздушной миссии с лётчиками Довсуса, вполне себе денежной, сослался на недомогание. Сам вызвал такси и немедленно бросился домой, к планшету.
Холостяцкая берлога встретила армейским порядком, лёгким слоем пыли и полным запустением в холодильнике. Не теряя времени на поход за продуктами, он заказал доставку, а сам углубился в изучение местных мощностей химической промышленности. В общих чертах понял: задуманное им вполне реально, если вложить денег. А деньги на такое дело появятся.
Макс открыл гостевую страничку представительства Герума и широко раскрыл глаз перед камерой планшета. Как только идентификация срослась, на экране возник до боли знакомый интерфейс ИИ Федерации. Как всегда, в чёрном пиджаке, рубашке, чёрном галстуке и в солнцезащитных очках. Наверно, персональный для общения лично с ним. Для какого-то выходца с планеты рептилий с экрана бы пялился дорогой его сердцу тираннозавр.
— Я нашёл решение для выполнения задания. В самом гуманном варианте — с постепенным потеплением и сохранением жизни в анклавах.
— Потепление не зарегистрировано, — тотчас откликнулся «агент Смит».
— Никто и не говорил, что оно уже запущено. Есть другой путь к достижению цели. Вы слишком зациклились на формулировке задания: пробраться в центр управления климатом. Гораздо проще постепенно снижать эффективность теплообменников. Периодически в них подаётся тепло, чтоб поверхность очистилась от налёта замёрзшей углекислоты. Значит, даже такое покрытие существенно влияет на теплообмен. Не нужно уничтожать эти детали климатических установок. Следует их изолировать — в том количестве, чтоб потепление носило постепенный и управляемый характер.
Макс сделал паузу, давая возможность электронным мозгам переварить информацию. Пусть скорость операций — терафлопсы в микросекунду, искусственному интеллекту тоже надо подумать.
Незадолго до отлёта на Крион он читал про массовые протесты против потепления климата на Земле. Их спровоцировала Грета Тунберг, школьница-экоактивистка из Швеции с некрасивым лицом и диковатым взглядом косящих глаз. Сейчас Макс выступал Гретой Тунберг наоборот.
— Продолжай, — бросил «Смит», не растрачивая времени на размышления.
— Местная промышленность выпускает растворы, вспенивающиеся при нанесении и дающие морозоустойчивую теплоизоляцию. Не знаю, из чего сделаны теплообменники. Предлагаю накинуть сверху полимерную сеть в качестве арматуры и напылить пенистую шубу белого цвета. Чтобы не отличалась от замёрзшей углекислоты. Причём не на всю поверхность теплообменника, на расчётную часть. То есть установки пусть работают, излучают в центре тепло. Но их отдача по охлаждению упадёт в разы.
— Идея заслуживает рассмотрения, — оценил «Смит». — Я доложу. Обязан сразу предупредить, что работы сможет осуществлять только местная организация. Герум не засвечивается никак.