Ледяной ад (сборник)
Шрифт:
Видел он, конечно же, довольно плохо. Глаза, чувствительные к диапазону от голубого до ультрафиолетового, были плохо приспособлены к туманной земной атмосфере. Но постепенно и он смог различить детали открывшейся ему картины.
Как они и предполагали, поверхность планеты здесь оказалась довольно неровной. Горы очень трудно оценить по достоинству, глядя на них сверху. Но Кен был достаточно опытен, чтобы понять, что по саррианским меркам они были весьма значительны. Поверхность планеты пестрела цветными пятнами — в основном различными оттенками серого, коричневого и зеленого. Тут и там блестящее, ровное пятнышко неприятно напоминало ему об огромных
Опустившись еще ниже, он обнаружил, что некоторые серые пятна имеют довольно своеобразную форму — эти массивы явно были шире наверху, чем в своей нижней части. Только опустившись очень низко, Кен смог определить, что они не являются частью собственно ландшафта, а просто висят в воздухе. Единственные похожие на облака явления, которые он когда-либо наблюдал, были пылевые бури, поднятые могучим саррианским ветром — и теперь он решил, что это тоже нечто подобное. Возможно пылевые частички здесь мельче и благодаря этому могут оставаться во взвешенном состоянии долгое время. Вряд ли на такой холодной планете могут быть действительно сильные ветра. Он описал этот феномен своим слушателям наверху так подробно, как только мог. Фет сообщил, что все слова Кена сейчас записываются, после чего добавил уже по существу:
— Сейчас твой спуск почти остановлен. Ты находишься примерно в миле от передатчика, в нескольких сотнях футов над тем местом, где делались атмосферные пробы. Хочешь спускаться прямо сейчас или некоторое время останешься на месте и понаблюдаешь?
— Опускайте меня, но с умеренной скоростью. Отсюда не очень хорошо видны мелкие подробности, и я хочу спуститься туда, где можно разглядеть какие-то детали. Похоже, подо мной гористая местность. Я буду давать вам указания, чтобы вы опустили меня на какой-нибудь вершине, откуда будет достаточный обзор.
— Хорошо. Спускаем.
Две или три минуты прошли в тишине. Затем Кен заговорил снова:
— Вы перемещаете меня горизонтально?
— Нет. Ты уже в стороне от передатчика — милях в трех-четырех.
— Значит, в этой атмосфере воздушные потоки гораздо мощнее, чем я предполагал. Меня явно сносит, хотя и довольно медленно. Очень трудно сказать, в каком направлении — солнце стоит почти прямо над головой, и корпус зонда его мне закрывает.
— Когда будешь почти внизу, дай мне направление относительно своего местоположения. Я остановлю спуск прежде, чем ты коснешься поверхности.
Между тем панорама постепенно прояснялась. Зеленые массивы внизу сильно напоминали огромные количества тех биохимических субстанций, которые Кену случалось готовить в различных растворах, и ученый предположил, что так выглядят здесь растительные формы жизни. Теперь он, кажется, понял, что могло производить тот странный трескучий звук, когда приземлился его первый исследовательский зонд.
Среди всей этой зелени то тут, то там проступали серые пятна — несомненно, это был голый скальный грунт. По большей части его выходы располагались возле вершин гор, и Кен, соблюдая исключительную осторожность, стал направлять пилота к одному из таких пятен. В конце концов зонд завис футах в двадцати над поверхностью, которая даже в таком тусклом свете легко определялась как самый настоящий камень. Убедившись в этом, Кен передал, чтобы его спускали.
В шести футов над землей он снова попросил остановиться и осторожно
Лишний вес мешал, но пока это было терпимо. Вероятно, он был прав, решив ни за что не оказываться здесь в лежачей позе — вряд ли он смог бы при такой гравитации поднять свое тело и навьюченную на него груду металла с помощью одних только мышц. Хождение здесь тоже станет проблемой — земля под ним была далеко не ровной.
Но все эти проблемы были второстепенными. Все равно в течение нескольких минут после своего отсоединения от зонда Кен даже не пытался двигаться — он просто стоял на месте, прислушиваясь к еле слышному шуму систем жизнеобеспечения скафандра и гадая, когда же у него начнут замерзать ноги. Ничего подобного пока не происходило, и он попытался совершить первые осторожные шаги. Сочленения скафандра двигались вполне нормально — значит, цинк еще не замерз.
Висящий над ним зонд опять немного снесло — по всей вероятности, легким ветерком. По совету Кена Фет притянул его к земле. Даже несмотря на то что его страх теперь был побежден острым любопытством, Кен все же не хотел оказаться слишком далеко от своего транспортного средства. Уверившись, что оно теперь будет стоять на месте, ученый принялся за работу.
Первые минуты поисков дали ему несколько валяющихся отдельно кусочков скалы — он подобрал их и положил в грузовой отсек зонда, поскольку все, найденное здесь, могло представлять огромный интерес. Но больше всего его интересовала почва почва, в которой что-то росло. Он как можно внимательнее осмотрел несколько кусочков скалы, пытаясь обнаружить на них что-нибудь похожее на мелкие растения, виденные им на Четвертой, но редкие серо-черные пятнышки лишайников не показались ему похожими на живые организмы.
Впрочем, местность вокруг него была отнюдь не пустынна. В нескольких сотнях ярдов от вершины, где он приземлился, начинались заросли кустарника и густая поросль мха, и чем дальше вниз по склону, тем больше их становилось. Постепенно кусты сменялись карликовыми деревьями, пока скала в конце концов не уступала место нормальной почве, на которой могли пасти настоящие ели. Обнаружив это, Кен отправился к ближайшему кустарнику. Затем, подумав немного, он информировал Фета о своих действиях, после чего зонд аккуратно проследовал за ним. В самом деле, не было никакого смысла самому тащить полученные образцы обратно вверх по склону.
Двигаться оказалось очень тяжело, поскольку любая трещина среди камней, хотя бы в фут шириной, оказывалась для исследователя в массивном скафандре труднейшим препятствием. Через несколько минут такого передвижения, часто прерываемого небольшими остановками для отдыха, он заметил:
— В следующий раз нам надо будет сделать плечевые цепочки длиннее. Тогда я просто смог бы свешиваться с торпеды, и все эти упражнения были бы не нужны.
— Мысль хорошая, — ответил Фет. — Это сделать несложно. Ты хочешь сейчас вернуться, чтобы исправить это дело или сначала соберешь несколько образцов?