Ледяной круг (Львиный Зев)
Шрифт:
Привези мне женщину из Фомариона,
Чтоб пряла для меня и пела,
А когда я паду в битве,
Навсегда обрезала косы.
Чтоб нашла меня, если сгину,
Обогрела детей в стужу,
Накормила стариков в голод.
Привези, я дорого дал бы! —
вспомнил король старую норлунгскую песню.
Теперь он понимал, за что так яростно сражался Вальдред. Будь Арвен на месте графа, он лучше зарезал бы ее, чем отдал другому.
Сегодня
Утром король специально задержался перед зеркалом, чтобы расчесать пятерней свои великолепные густые пряди, которые всегда приводили его любовниц в восторг. Вчера Львиный Зев был задет, когда Астин назвала их «грязной гривой».
— Послушай, Палантид, — обратился он к дремавшему в седле капитану. — Как часто ты моешь голову?
Рыцарь резко качнулся вперед от неожиданности.
— Как все, — удивленно ответил он. — Раз в неделю. А что?
— Раз в неделю? — удивленно переспросил Арвен.
— Ну да, когда моюсь.
— Ты моешься раз в неделю? — Арвен привстал на стременах и внимательно посмотрел на друга.
— А что случилось? — забеспокоился тот. — Моя дорогая сестренка сообщила тебе, что от тебя несет, как от дикого зверя?
— Ну наконец-то при дворе появился человек, способный говорить королю правду в лицо, — раздался с другой стороны насмешливый голос герцога Акситании. — Не горюй, перед свадьбой мы тебя отмоем.
— Почему бы вам не сообщить мне об этом раньше? — Арвен с гневом повернулся к ним.
— Мы же не собирались с тобой на брачное ложе, — парировал Раймон. — В конце концов, у тебя есть Зейнаб и… другие женщины. Может, им так нравится?
— Отстаньте! — Арвен дал коню шпоры, и жеребец скакнул вперед.
— Палантид, мы стоим на пороге великих перемен, — Раймон все еще усмехался, но его взгляд стал цепким и холодным. — Кажется, твоей сестре удалось не на шутку поцарапать самолюбие короля.
— Боюсь, что это не к добру. Для нее, во всяком случае, — тревожно вздохнул капитан.
Арвен промчался мимо двух полков лучников, но потом придержал коня. Ветер обдувал его разгоряченное лицо, в голову лезли злые обидные мысли. Поехав шагом, король постепенно успокоился. В конце концов, что произошло? Ему надерзила строптивая девчонка, которой в детстве не хватало ремня, а в юности тяжелой мужской руки? Арвен знал, как поступают в подобных случаях. И все же его не оставляло тревожное чувство: казалось, он вступил на шаткий весенний лед, предательски ускользающий из-под ног.
Чуть впереди маячил голубой шелковый балдахин, покрывавший носилки Астин. Король тронул поводья и, повинуясь неясному желанию, пустил коня именно в том направлении. Он не собирался разговаривать
Возле носилок Арвен заметил сухощавую фигуру в черном плаще с капюшоном. Присутствие придворного мага рядом с будущей королевой вовсе не удивило Арвена. Скорее раздосадовало. Аль-Хазрад был вездесущ, а его прежде невидимая стая в последнее время слишком часто и слишком уверенно попадалась на глаза королю.
Львиный Зев неслышно подъехал к носилкам и пустил коня с правой стороны, там, где полог балдахина был опущен. Собеседники не могли заметить присутствия короля. До него долетел обрывок разговора. К немалому удивлению Арвена, принцесса и маг вели оживленный теологический спор.
— Вы должны догадываться о смысле наших обрядов, принцесса, — пел прорицатель, — человеческая жертва — сердцевина любой веры.
— Я придерживаюсь другого мнения, — холодно сказала Астин. — Человек создан по образу и подобию Бога. Не мне объяснять вам, что, нанося вред творению, вы посягаете на Творца.
Судя по злобному свистящему звуку, который издал «могильщики, Астин попала в точку.
— Вы неплохо разбираетесь в ритуальной магии, принцесса, — едва сдерживая неприязнь, произнес Аль-Хазрад. — Однако сейчас моим адептам нет нужды убивать людей, прячась по мрачным капищам.
— Это говорит только о том, что вы можете делать подобные вещи открыто, — еще более ледяным тоном отозвалась Астин.
— Возможно, я покажусь вам циничным, — рассмеялся верховный жрец. — Но до какой-то степени вы правы. Государство сотрясают смуты, беспокоят внешние враги, король постоянно вынужден воевать. Так зачем нам ничтожная одинокая жертва, схваченная с невероятным риском, где-нибудь на большой дороге, когда на поле боя их тысячи?
Арвену не понравился ни тон мага, ни ход его мыслей.
— Я не совсем понимаю вас, — в голосе принцессы послышался еле скрываемый интерес. — Чем же люди, павшие на других войнах, отличаются от наших погибших?
Король отметил про себя, что Астин назвала арелатцев: «наши погибшие».
— Ничем, принцесса, ровным счетом ничем! — с торжеством провозгласил Аль-Хазрад. — Кроме одного. За всеми остальными армиями не следуют мои люди. Пока, — маг выдержал паузу и продолжал: — Достаточно перед боем произнести определенные заклинания, и все павшие с обеих сторон будут посвящены какому-либо богу. Мы первыми догадались этим воспользоваться! Впрочем, нужны известные ритуалы и по окончании сражения…
— Ах, вот оно что, — отозвалась принцесса. — Так значит, это вы добиваете раненых после боя?
— Посвящаем Высшему Существу, — мягко поправил маг.
— Так что у большинства оставшихся лежать на земле горло перерезано от уха до уха? — не унималась Астин.
— Кровь должна выйти вся, — в голосе мага зазвучала медь. — Иначе нам будет нечем кормить Покровителя.
Львиный Зев похолодел. Так вот что делали эти сгорбленные черные фигуры на поле у Равванского замка! Недаром они остро напомнили ему воронье, когда он, перебираясь с войсками через реку, бросил взгляд на оставленные развалины крепости.