Ледяной меч
Шрифт:
— Я тебя не знаю старик! Так с какой же целью я тебе понадобилась и о чём ты хочешь со мной поговорить?
— Отпусти служанку, — бросил тот, — этот разговор не для её ушей. Пусть она уходит, не бойся, никто её и тебя не тронет.
— Нет, она моя подруга и останется со мной. Если хочешь что-то мне сказать, говори при ней, у меня от неё секретов нет. Я не знаю, кто ты и один на один с тобой не останусь. Так что говори или убирайся отсюда.
— Ну, как знаешь, — протянул старик и на глазах у испуганных девушек, стал менять своё обличие.
Минуту назад
Узрев мага, Виктория расслабилась и, выдохнув из груди спёршийся воздух, стала поливать старика нецензурной бранью, как портовая шлюха и стала размахивать перед ним сжатыми кулаками, словно пытаясь его этим напугать.
— Заткни свой поганый рот, рыжая шлюха! — заревел на королеву Феофан, — и послушай меня внимательно!
— Вали прочь отсюда старый пень, пока я не закричала и нам на помощь не прибежали люди, мне не о чём с тобой разговаривать. Сюзанна, пошли отсюда, нас ждут, — Виктория тронула подругу за руку и уже пыталась развернуться, чтобы уйти.
— Ну, как знать, как знать! — выкрикнул маг. — Я хотел по-хорошему, но видно мирным путём нам не суждено поговорить и обсудить наши дела.
— Я не желаю, в данный момент, с тобой не только разговаривать, но и обсуждать какие-то дела. Никаких дел у нас с тобой Феофан нет, да и не может быть.
— Ошибаешься королева, нам есть о чём поговорить, — произнёс старик и ехидно ощерился, скривив рот.
— Если ты о том деле с замужеством, то я тебе уже ответила, нет, и не думай, что я не передумаю. Король Филлит мне противен. Я лучше стану монашкой и уйду в монастырь или умру, но никогда не стану его женой.
— Тогда ты мне не интересна, — начал говорить Феофан, но виктория его перебила.
— Проваливай отсюда старик и дай нам пройти, мне некогда с тобой…, - но Виктория не успела договорить, слова застряли у неё в глотке.
Тело мага, на глазах у девушек, стало быстро меняться и превращаться из человека в чудовище.
Сюзанна увидев такую картину, завопила, но крик её прервался на полуслове, голова отсоединилась от туловища и укатилась в угол, туда, где была куча с мусором.
Ящероголовое чудовище убило служанку первой, взмахнув когтистой лапой, перерубая шею. Но не успело её тело коснуться земли, как чудовище кинулось на Викторию, которая сорвалась с места и сбила её с ног.
Развернув Викторию на спину и разорвав её грудь, оно вырвало её, ещё трепещущее, сердце и сожрало его. Но девушка этого уже не могла видела, она была мертва.
Прошло десять минут, как старик завернул за угол и обнаружил девушек. Теперь он вновь появился из-за угла булочной и не спеша поплёлся в сторону центра города, где у него был небольшой домик, о котором никто не знал, а на земле остались лежать два растерзанных женских тела.
У одной была оторвана голова и распорот живот, так что внутренности вывалились наружу и валялись в луже запёкшейся крови, а у другой, с рыжими волосами, была разорвана груди и вырвано сердце. Но у той и у другой женщины, вместо лиц, была одна сплошная кровавая рана, и отсутствовали глаза.
И только старик скрылся за поворотом, как на мёртвые тела слетелось
Глава 15
Вернувшись в свою комнату, так и не поговорив с королевой, Арчибальд налил себе вина, уселся в кресло возле камина и стал прокручивать в голове, сложившуюся в королевстве ситуацию. С появлением во дворце молодого человека, которого привёл архимаг Эльтурус и представил, как законного наследника престола Аросии, стали происходить странные и непонятные вещи, пугающие казначея и не только его одного.
"Ладно, уберём мы Викторию и посадим на королевский трон Алекса, что от этого изменится? Да ничего, всё будет по-старому. Как была в королевстве нищета и разбой на дорогах, так и останется. Посади хоть самого бога, а казна, всё равно останется пустой. Ведь без золота и серебра: нет армии, а если нет армии: жди беды! Король Филлит и так уже зуб точит на земли Аросии, а после убийства посла (если эта весть дойдёт до него, а это обязательно со временем произойдёт), он точно пойдёт на нас войной. Ну, уберём мы эту рыжую бестию, а, что из этого поменяется, абсолютно ничего, Горротский король, всё равно не успокоится. Ведь убийство бастарда, он никогда и никому не простит, тут и к колдуну за советом ходить не надо, всё и так ясно!" — размышлял Арчибальд, попивая терпкое заморское вино.
Прошло два часа и громкий стук в дверь, вывел казначея из задумчивости. Выронил из рук бокал, разлив по полу вино, он вскочил на ноги и кинулся к двери, чтобы узнать, кто это к нему пожаловал и что там такое случилось.
За дверью стоял королевский стражник, переваливаясь с ноги на ногу, и глупо поглядывал на взмыленного толстяка, по лысине которого стекал пот.
— Что случилось? — закричал на него казначей, вытирая платочком пот, чтобы тот не заливал ему глаза.
— Вас очень срочно хочет видеть архимаг Эльтурус, — выдавил из себя высокий стражник.
— Зачем? — вновь поинтересовался Арчибальд, но уже спокойным голосом.
— Этого я не знаю. Он и граф Октавиан в комнате молодого человека. Извините, но имени я его не знаю.
— Можешь идти, — произнёс Арчибальд, убирая в карман платок, — и скажи им, что через пару минут, я к ним подойду.
Стражник развернулся и ушёл, а казначей обратно вернулся в свою комнату.
"Что там такого срочного случилось, раз послали за мной?" — передаваясь в другой костюм, размышлял королевский казначей.
Сунув в карман новый платок, забросив старый в угол, он вышел из комнаты и последовал в ту сторону, где ждали его: граф, архимаг и молодой человек.
Слетевшееся вороньё на трупы двух женщин, только приступили к трапезе, как из задней двери (которая выходила во двор и из которой выкидывали мусор), вышел хозяин булочной и чуть не запнулся, об трупы.
Увидев такую картину, его вывернуло наизнанку и весь вчерашний обед с ужином, не говоря об утреннем завтраке, выплеснулся наружу, как будто только этого и ждал.