Ледяной поцелуй
Шрифт:
Меня принесли на старую могилу с большим каменным крестом. Я продолжала сопротивляться, но только больше обессилела. Каждый из них сильнее меня в десять раз.
Рома поставил меня у креста и опустил ладонь со рта на шею.
Я же предупреждал тебя, — тихо сказал он. Резким движением отодрал скотч с моего рта.
— Тряпка! Слабак! — крикнула я ему в лицо. — Дружков позвал, сам побоялся не справиться со школьницей?
Я понимала, что мне следует просить пощады и извиняться, но я испытывала такую
Один из его дружков хохотнул.
— Борзая, ничего не скажешь.
— Да-а, очень, — подтвердил Рома. — Но мы ее перевоспитаем.
У меня побежали мурашки, но одновременно было и очень жарко.
Я молча смотрела в его лицо.
Он смотрел на меня и едва заметно улыбался.
Я ждала, что он ударит, но он сказал дружкам:
— Мы, конечно, не бьем девочек, не так ли… мы любим девочек.
Те засмеялись.
Рука парня легла мне на затылок и спустилась на шею.
— Мы проучим, малышка, тебя по-другому…
Мои руки по-прежнему держали его друзья, а Рома наклонился, прижался к моим губам. Поцелуй длился недолго. Я не сразу поняла, что парень задумал, а когда до меня дошло, меня охватил парализующий ужас.
Ко мне подошел второй и тоже полез целоваться. Я вертела головой, брыкалась, пытаясь увернуться от его губ. Укусила его за губу, но того это лишь распалило. Он больно прижал мою голову к кресту, а другой парень начал толкать его:
— Моя очередь, моя!
И они засмеялись.
А когда третий потянулся к моему лицу, у меня из глаз хлынули слезы, я всхлипнула.
— Ну-ну, — погладил меня по щеке парень, — мы разве обижаем тебя? Мы просто целуем…
Я плюнула ему в лицо и разрыдалась.
Тот вытер лицо и замахнулся на меня, но Рома перехватил его руку.
— Не надо, — глухо сказал он.
Его друг выругался и, схватив меня за лицо, впился в губы. Однако Рома его оттащил и сказал:
— Думаю, она все поняла.
Его друзья разочарованно переглянулись.
— Ну и валим отсюда, — сказал самый высоченный и двинулся по аллейке между могилами. Другой последовал за ним.
Рома продолжал стоять, глядя на меня.
Я закрыла лицо руками, чтобы не видеть его. Конечно, они не изнасиловать меня собирались, а лишь зацеловать по очереди. Но большего унижения я в жизни не испытывала. Это чем-то похоже на игру в бутылочку, только… Только иначе.
Ярость внутри утихла, мне просто больно, и вздыхать больно, и дышать, как будто меня ударили под дых.
Я медленно съехала спиной по кресту и уткнулась головой в колени.
Пахло землей и гнилыми листьями.
Рома все не уходил.
А я думала о том, как все началось казалось бы, с невинной шутки. А еще вдруг поняла, как тупо себя вела. Дура! Я ведь его совсем не знаю, в «ВКонтакте» в его интересах
— Слушай. — парень присел рядом со мной на корточки, похоже, мы перегнули палку.
Я плакала и на него не смотрела.
— Из-за той надписи на асфальте меня вызывали в деканат и чуть не исключили. — Он помолчал. — Просто это не первая проблема с девчонками. Очень трудно было объяснить, что это всего лишь ответ на мою глупую шутку, ту надпись под твоим домом.
Он погладил мою косичку.
— По-дурацки все вышло. Не плачь. Не знаю, просто… ты меня зацепила.
Я его почти не слушаю, все мои мысли о том, как безрассудно я себя вела, ни о чем вообще не думая.
Я поднялась на дрожащих ногах и пробормотала:
— Извини. Я удалю ту страницу, и вообще…
Придерживаясь за ограду, я пошла по кладбищу.
Он шел за мной, а у меня из глаз продолжали течь слезы.
И когда мы вышли в парк, на освещенную фонарями аллею, Рома увидел влажные дорожки на моих щеках и сказал:
— Мне жаль.
Я лишь кивнула.
Так мы и шли до моего дома. Проходя по надписи с пририсованными сердечками, я увидела, что парень улыбнулся.
У дверей подъезда я обернулась и посмотрела на него.
Слезы высохли. Я ничего не сказала, и он ничего не сказал.
Дома я удалила созданную мною страницу. А где-то ближе к десяти вечера обнаружила, что с моей страницы — с аватарки — исчезла овца и вернулось прежнее фото. Вместо «Долли» на законном месте была «Дарья», и я наконец смогла зайти по своему паролю.
Меня ждало много сообщений, всяких картинок, приколов, фоток с любимыми актерами «Сумерек» от друзей и знакомых, но меня ничего не радовало.
На страницу вампира я зайти отчего-то не решилась. Сама не знаю почему. Я выключила ноут, легла в постель, накрылась одеялом и заплакала.
У меня в носу точно застрял запах земли и гнилых листьев, а на губах как будто сохранились следы от нежеланных поцелуев. Я вытирала их, но все тщетно. Внутри остался неприятный осадок, от которого никак не удавалось избавиться. А еще возникло незнакомое ранее чувство беспомощности.
И наутро я проснулась с ним же и с памятью о вчерашних событиях. Мне снова хотелось плакать. Но я постаралась взять себя в руки. Позавтракала, через силу улыбаясь маме, собралась в школу и вышла из дома.
На улице выпал снег, дороги покрыло первым тонким-тонким слоем, похожим на белый пушистый и прозрачный тюль.
У надписи я остановилась, разглядывая ее. На сердцах — поверх — было что-то написано синим цветом. Я разгребла ногой снег и смогла прочесть: