Ледяной поход (с Корниловым)
Шрифт:
Дорога испортилась. Подводы вязнут, застревают. Худые, слабосильные лошади черкесов не в силах вытянуть.
К вечеру морозит. Падающий снег замерзает корой на одеялах, перевязки промокли. Раненые лежат в ледяной воде…
Упали первые тени, темнеет, а Калужской не видно. Холод сковывает тело. Теплая хата кажется блаженством…
Погода еще злее. Снег валит сизыми хлопьями… обоз растянулся… в темноте нервные крики: "да подождите же!", "помогите подводу вытащить!" Но все спешат. Никто не слышит. Никто не помогает. Каждый погоняет своего возчика… скорее… до хаты… согреться.
Совсем темно. Мелькают огоньки. Калужская. Подводы въехали в станицу, размещаются сами как попало. Нет ни начальников, ни
Утром заговорили: подводы не все! Поехали искать… Поздно. Восемнадцать раненых замерзли…
Завязли подводы, упали слабые лошади. Никто не помог:
все торопились.
А строевые части свернули на Ново-Дмитриевскую. Мокрые до нитки, замерзшие, продрогшие - идут в бой.
Темная ночь. Добровольцы обхватили станицу кольцом, наступают. Летит снег, дует ветер, хлюпают промокшие ноги…
Марковский полк уткнулся в реку. Замялись. Но медлить нельзя - проиграется дело. А на реке ледяная кора…
"Полк вперед!"– и ген. Марков первым шагает вброд. Идут в бой через ледяную реку, высоко в темноте держат винтовки… [59]
Перешли. Ударили. Во главе с Корниловым ворвалась армия в станицу. Сонные большевики, захваченные врасплох,- взяты в плен.
[59]
Этот эпизод, как и некоторые другие, дали повод г. Маркову в публичной лекции в Новочеркасске назвать поход Корнилова "ледяным", после чего на Дону и Кубани это название утвердилось за походом.
На другой день на площади строят семь громадных виселиц. На них повесили семь захваченных комиссаров.
К вечеру по Ново-Дмитриевской бьет сильная артиллерия. На станицу идут густые, решительные цепи большевиков.
Темная ночь. Бой отчаянный. Мигают ленты огней, трещат винтовки, гулко хлопают пулеметы, зловеще ухает в темноте артиллерия.
Противники сходятся на сто шагов. Слышны команды обеих сторон. Даже перекрикиваются:
"Ну, буржуи, сейчас вас оседлаем!"
"Подождите, краснодранцы!…"
Большевики ведут отчаянные атаки: Ново-Дмитриевскую им надо взять.
Добровольцы не сходят с места: Ново-Дмитриевскую им нельзя отдать.
Уже рассветает - большевики отбиты. Рассказывают, что красноармейцы закололи своих начальников, уговоривших их идти на Ново-Дмитриевскую.
В станицу приехал обоз, а строевые части движутся дальше. Всех интересует - куда? Мнения генералов раскололись. Корнилов хочет брать Екатеринодар. Алексеев - против этого. Но Корнилов главнокомандующий, и он ведет: к Екатеринодару.
Вечер в Ново-Дмитриевской. В дымной, маленькой хате лежат раненые. Разговоры одни и те же: кто убит? кто куда ранен? вспоминаются бои, эпизоды.
Кто-то достал засаленную книжку Дюма "Chevalier de maison rouge", читает вслух. Тускло горит свеча, все, слушая, задумались…
Входит Варя. Сапоги, платье - грязные, вид усталый, лицо заплаканное. "Варя, что с вами? Варя?" Она падает на стол, громко рыдая. "Эраст убит! Эраст убит!" - "Быть не может! Где?" - "В слободе Григорьевской". Варя плачет. Тихо, незаметно вытирают слезы раненые.
Немного успокоившись, она рассказывает: "Они в цепи лежали. Минервин ранен был в ногу, просит его вынести, а большевистские цепи совсем близко. Говорят, подождите, капитан, а он все просит… Эраст, вы его ведь знаете, с Дрейманом взяли - понесли. Их одной пулей, в живот обоих. Дреймана навылет, у Эраста застряла в мочевом пузыре… Как он страдал.– Варя опять заплакала.- Его в хату принесли. Хата скверная, кровати даже нет. На стол положили. Он все время о матери… кричит:
Эраст Ващенко. Мы вместе учились, вместе приехали на Дон. Он единственный сын. Одинокая мать - жила только его любовью.
Вспомнилась последняя встреча с ним в ауле. Эраст был усталый, измученный: "Как это все тяжело, как хочется отдохнуть,– говорил он,- мне кажется иногда, что я не выдержу больше…"
Теперь он зарыт, как тысячи других…
Части Добровольческой армии по нескольким направлениям движутся к Екатеринодару. На пути с боем берутся станицы и станции. Прошли Георгие-Афипскую, какой-то аул. Переправились через Кубань, взяли Елизаветинскую и кольцом обложили столицу кубанских казаков.
Обоз подъехал к Кубани. Не переправляется - расположился табором по широкому зеленому лугу. Дымятся костры. Пасутся лошади. Меж телег ходят сестры: перевязывают, кормят раненых.
На земле лежит группа штатских. К ней подъезжает на большом вороном коне М. В. Родзянко. [60]
"Что это за трупы?… А! Родзянко и прочие контрреволюционеры…"– смеется он густым сильным басом…
Издалека доносится гул боя.
Начался штурм Екатеринодара.
[60]
РОДЗЯНКО Михаил Владимирович (1859-1924) - российский общественный деятель, один из лидеров партии октябристов, монархист, крупный помещик, депутат III и IV Государственных дум.
С 1911 г.
– председатель Думы. В начале Февральской революции пытался уговорить царя дать стране конституцию. В годы Гражданской войны находился при армии генерала А.И. Деникина.
В 1920 г. эмигрировал в Югославию, где и умер. Родзянко Михаил Владимирович (1859, Екатеринославская губ.
– 1924, Югославия) - полит, деятель, лидер октябристов. Род. в дворянской семье крупного землевладельца. Образование получил в Пажеском корпусе. В 1878 - 1882 служил в Кавалергардском полку. Выйдя в отставку, был уездным предводителем дворянства. В 1900 стал председателем Екатеринославской земской управы. В 1905 был одним из основателей партии "Союз 17 октября", стремившейся оказать поддержку реформам правительства, направленным к созданию конституционной монархии, действующей в союзе с Гос. думой. Депутат, затем председатель III и IV Гос. думы, Родзянко выступал в поддержку реформ П.А. Столыпина, являлся непримиримым противником Г.Е. Распутина.
В 1915 был инициатором создания Прогрессивного блока, считая, что для победы в первой мировой войне необходим союз сил, способных войти в правительство для проведения минимума либеральных реформ и предотвращения рев. хаоса. Безрезультатно пытался повлиять на Николая II, умоляя создать правительство "народного доверия".
Во время Февральской рев. 1917 возглавил Временный комитет Гос. думы и стремился сохранить монархию после отречения Николая II.
После Октябрьской рев. уехал на Дон, где находился при армиях Л.Г. Корнилова и А.И. Деникина, безуспешно пытаясь создать Совещание членов Гос. думы всех созывов. В 1920 эмигрировал в Югославию.
Весь день проходит в ожиданьи. Вести из боя какие-то странные. Приедет верховой, сообщит: Екатеринодар взят. По обозу несется "ура". Едет второй: не взят, наши отбиты с большими потерями. Томительно тянется день, другой… От Екатеринодара катится беспрерывный гул: штурмуют. К вечеру второго дня, по наведенному парому, обоз медленно переправляется через Кубань. Три подводы становятся на паром. Переплыли. И тихо едут по узкой дамбе до дороги в Елизаветинскую, отстоящую в восьми верстах от Екатеринодара…