Ледяной Простор
Шрифт:
– На самом деле надо спрашивать цуру-суру. Царц был их богом. Если он кого и разрушал, то только самих реццов!
Дар почувствовал укол острого интереса.
– Так Царц – не разрушитель?
– Не больше чем Кнэ. Боги поддерживают своих и вредят чужакам. На том стоит мир!
Дар прищурил глаза. В словах Ньерв-Атира было много справедливого. По крайней мере это объясняло ненависть реццов к Царцу. Но все же эта почва была слишком зыбкой, чтобы он себя чувствовал уверенно.
– Почему же ты, как и реццы, назвал меня Царцем?
– Это и есть ты, – тихо ответил махо. В его
– Какой я тебе бог, – усмехнулся Дар. – Просто научился этому в старой пещере реццов…
– А перед этим они убили всех твоих друзей, и погибли тысячи реццов. Да ты хоть представляешь чего стоит жизнь хотя бы одного рецца?!
– Какая разница? Я всего лишь человек, который превратился в тангра.
– А может тебе приснилось… что ты был… Шеловъекх? – в устах Ньер-Атира слово получилось сухим и шершавым, как шрам на его щеке. Видя усмешку на лице Дара, он зачастил: – Может ты только видел сон, что был там? Сны богов творят миры… Сколько тебе лет?
– Не знаю… Не думаю что много, хотя если смотреть из будущего..
– Вот именно, Дар-Шеловъекх… Нет никого в целой Галактике, кто назовет день появления Кнэ. Потому что он живет вечно! Также и Царц! Ты жил всегда и будешь жить всегда. Твоей воле нет пределов!
– В каком это смысле? – Дар отпрянул. пораженный возникающей перспективой.
Невольно его тело снова ощетинилось вертикальными полосами Туарука.
– Во-от… Ты настоящий светящийся бог! Пожелай что-то – и это исполнится! Скажи ручью чтобы остановился, – махо указал в сторону шумящего в непе потока. – И он замерзнет!
В тоне Ньерв-Атира было столько веры и надежды, что Дар неуправляемо расхохотался.
– Ну хорошо, – крикнул он, смеясь: – Ручей, остановись!
И оба замерли, вслушиваясь.
Не было никакого перехода или подготовки. Просто звук текущей воды разом оборвался. Дар недоверчиво повернулся к махо. Вечернюю тишину теперь разбивали только неблизкие могучие удары наземного толкателя, что выводил небесную лодку к стартовому столу. Махо многозначительно поднял брови, его направленные на Дара глаза лучились самым ярким из своих зеленых цветов. Дар мотнул головой и сорвался с места, бросившись вниз по спускающимся каменным ступеням.
– У тебя дар богов, – кричал позади Ньерв-Атир. – Вот почему твое имя Дар! И ты все еще не веришь?!
Тугая дверца нехотя распахнулась и дальше пришлось проталкиваться в податливом непе, раздирая его руками, как вязкую и мягкую вату. Свет Туарука уже выключился. Метров пятнадцать он прошел на одном дыхании, оставляя после себя рваный след в плотном полупрозрачном тумане. Махо двигался за ним, бессловесный, шумно дыша. Наконец достигли невысокого каменного уступа, в котором вода пробила желоб. Звука слышно не было, однако руки наткнулись на длинное ледяное тело. Остатки непа сорвать было делом секунд. В руках махо появился кроги, осветивший окружение. Глазам открылось ледяное ложе ручья в дромовую ногу толщиной. Вытянутыми неровными слоями в нем замерзла вода, изгибась вдоль каменного русла. Дар все не мог осознать, так и эдак трогая лед, когти
– Ты все еще не веришь? – укоризненно вскричал махо. – Все еще не веришь в себя? Посмотри на свои руки!
Дар заметил, что вокруг пальцев перебегают сполохи, голубые электрические змейки, быстрые и непостоянные.
Дар с силой ударил по твердому льду, и потом еще раз. Что-то знакомое было в этом действе. Вспомнилась жаркая пустыня Цу-Рецц, Чертог Демона с его броневой дверью из "твердой воды"… Поддаваясь неясному порыву, Дар наклонился и дохнул на ручей. Лед на глазах начал трескаться и таять, плавясь. Жилка живой воды пробилась через его твердость и ударила вверх тугим фонтанчиком, бросая капли на лицо тангра. Эти капли были почти как слезы – их чувствовала кожа тангра, не знавшая никогда слез, но память человека узнавала ощущение. "Должно быть слезы радости", – подумал Дар, чувствуя, что совершенно теряется от этих событий.
– Надо возвращаться, – осторожно напомнил махо. – Иначе неп сомкнется и придется искать дорогу вслепую…
Дар повернулся к нему, с трудом понимая сказанное. Он все не мог принять происшедшее – ни умом, ни телом. Потом, глядя, как махо отрывает куски непа, включил свет своего Туарука. Повел рукой в сторону, легко прожигая нишу в плотном тумане. Но ум отказывался верить в случившееся. Струя воды, пробивавшаяся сквозь замерзшее тело ручья, становилась все шире, пульсировала как открытая прозрачная вена…
– Не может быть, – бормотал Дар, проходя мимо отшатнувшегося махо, выжигая ровный ход в непе.
Ньерв-Атир, держась на почтительном расстоянии, последовал за ним.
– Могучий Царц, надежда тангров и всей Верви…– донеслось сзади. – Услада замученных и упование угнетенных Галактики… Преклоняюсь пред Тобой, готовый следовать, куда укажет воля Твоя… И не будет преданнее помощника и глубже верующего в Тебя!
– Звучит забавно, – раздался вдруг негромкий голос Нокотугана. – Вот бы мне посмотреть, чем вы там развлекаетесь, ребята…
– Он слышал все, – раздалось обреченно от Ньерв-Атира. – Я соединил свой кроги с ним в самом начале твоего рассказа. Прости…
– Это к лучшему, – ободрил его Дар. – Не придется снова повторять сказанное. Хотя я предпочел бы, чтобы он был прямо здесь.
– А ты думаешь я где? – В конце неровного прохода сходящихся глыб непа появилось лицо чернокостного тангра. – Пришлось постараться, чтобы быстро попасть в скалы Четырнадцатого восточного завода.
При виде светящихся полос на теле Дара его глаза округлились.
Прямо за ним виднелась еще одна странная вытянутая фигура.
Глава 6 – Пленник элитара Тору
– Сюда давай! – указал Тотай властным жестом.
Три тангра пятнистой б'рванской масти, кряхтя от тяжести, поволокли массивный железный конус. Два озабоченных моголона следовали рядом, одетые в свои странные одежды с огоньками и многими карманами. Здесь было много мушек, от них приходилось то и дело отмахиваться.
– Развели тут… – в сердцах прошипел один из отаругов, – не лодка, а помойка какая-то…