Ледяной свидетель (сборник)
Шрифт:
– Да никакой тайны здесь нет, – ответил Суржиков. – Я же вам говорил, что привык проверять людей, с которыми близко общаюсь, если в них не уверен. Для этого в моем распоряжении имеется собственная служба безопасности нашего банка. Так вот, с помощью этой службы я выяснил, что никакой транспортной компании, зарегистрированной на имя П. Петелина, в Москве нет. Зато в определенных кругах известен некий Петелин, имеющий кличку Батон. Больше моим «шерлокам холмсам» ничего узнать не удалось, да я такой задачи перед ними и не
– И продолжали ходить с этим человеком на охоту? – удивился Гуров.
– Видите ли, Лев Иванович, я человек, склонный к риску. Будь я моложе, я бы, наверное, занялся альпинизмом, или прыгал с парашютом, или сплавлялся по горным рекам – кажется, это называется каньонинг, довольно модное увлечение. Но годы не те, да и комплекция не позволяет. Так что я удовлетворяю свою страсть к риску другим способом – тем, что вижу рядом человека из криминального мира, причем держащего в руках заряженное ружье.
– Да, вы еще более необычный человек, чем я полагал, – заметил Гуров, ставя на стол опустевший стакан. – Кстати, джин был отменный, а сейчас я должен откланяться.
Они вместе вышли на крыльцо, и Гуров направился к калитке. И тут Суржиков, уже ему вслед, произнес:
– Знаете, что я вам скажу, Лев Иванович, зря вы продолжаете расследовать это дело, покушение на Аркадия Тонких.
– Почему вы так считаете? – спросил Гуров, обернувшись.
– Есть преступления, которые не надо раскрывать. Можно сказать, что их совершает сама судьба, это всего лишь исполнение ее повелений. И мне кажется, что выстрел в Аркадия Тонких – из числа таких преступлений.
Глава 29
Гуров ничего не ответил на эту философскую тираду. Выйдя за ворота, он сразу же позвонил старшему лейтенанту Ожогину:
– Пришли мне человека, чтобы я мог передать ему образцы смазки для анализа. И поторопи экспертов. Надеюсь, в течение завтрашнего утра они успеют все проверить. Тогда сообщишь мне о результатах.
– Сейчас же вышлю машину, – пообещал Ожогин.
В ожидании курьера Гуров не торопясь направился к дому Сыромятникова. Хозяин уже вернулся с охоты, и он обратил внимание, что вид у него невеселый.
– Ты что так выглядишь, словно с похорон пришел?
– Да чего радоваться? – ответил Григорий Гаврилович. – Ни одной утки не подстрелил. Палил, палил, все патроны расстрелял – и все впустую. И компании нет. Никто сегодня не приходил охотиться, даже Суржиков.
– Я знаю, – сказал Лев. – Я у него был, беседовал. Представляешь, он, оказывается, знал, что Петелин принадлежит к криминальному миру.
– Знал – и охотился вместе с ним? – удивился Сыромятников.
– Я вот тоже, как и ты, головой покачал, когда это услышал. Такой уж рисковый человек наш Иннокентий Илларионович.
– Ну что, давай ужинать, да и спать
– Ужинать – это хорошо, а спать мне пока рано, – ответил Гуров. – Я машину из Каширы жду.
Они поужинали, и Лев в ожидании курьера вышел из дома, сел на лавочку у входа и достал свой блокнот. Мысль, что он упустил какое-то важное обстоятельство, продолжала мучить его. Он снова и снова листал блокнот, надеясь найти коловшую его занозу, но так ничего и не нашел. Сыромятников уже давно улегся спать, а Гуров все читал свои записи, используя свет висевшей у входа лампочки.
Тут послышался шум мотора, и у ворот остановилась полицейская «Гранта». Не дожидаясь доклада водителя, Гуров сам подошел к нему, передал собранные образцы и еще раз попросил передать старшему лейтенанту Ожогину просьбу провести анализ поскорее. Водитель внимательно его выслушал, кивнул и уехал. Только тогда Гуров пошел спать.
…Он уже соскальзывал в сон, мысли уже начинали путаться, когда вдруг перед его мысленным взором встала одна страничка из блокнота с записанной на ней фамилией. И он понял: вот оно!
Тихо, чтобы не разбудить Сыромятникова, Лев поднялся, снова зажег свет и открыл блокнот. Где же это… Он лихорадочно листал страницы. Да, вот! Фамилия матери одного из подследственных, чьей судьбой он сегодня интересовался. Знакомая фамилия! Лев вспомнил, где недавно ее слышал. И как он мог забыть?! «Выходит, все мои анализы были впустую, и завтра надо провести еще один. Да, выходит, что так. Но зато это можно сделать прямо с утра – ведь там встают рано. Машину вызывать не стану, попрошу Григория Гавриловича отвезти пробу в Каширу. Или сам съезжу. И как только будет результат – можно брать преступника. А я чувствую, что результат будет! На этот раз осечки быть не должно».
Гуров еще раз просмотрел свои записи и лег спать. На этот раз он заснул сразу.
На следующий день Лев встал рано, от предложенного хозяином завтрака отказался, выпил только стакан чаю, после чего взял еще один пластиковый пакет, кусок ваты и вышел из дома. Перед уходом он попросил Григория Гавриловича:
– Слушай, мне сегодня надо будет еще одну пробу с образцами в Каширу отвезти. Сможешь? А то мне неудобно все время у них машину требовать.
– Ради интересов следствия я всегда готов! – бодро ответил Сыромятников.
Выйдя из дома, Гуров отправился прямиком на железнодорожный переезд. Теперь он точно знал, что надо искать, и примерно представлял где.
Как и в первый раз, когда он посещал сторожку на переезде, навстречу Гурову при его приближении с лаем кинулась собака Каштан. Услышав ее заливистый лай, из двери выглянула бойкая девочка лет десяти.
– Замолчи, Каштан! – приказала она собаке. – На место! А вам чего? – повернулась она к Гурову. – Если на электричку, то поздно – она уже ушла.