Ледяной венец. Брак по принуждению
Шрифт:
— А то, что? Гадость какая… это же не вода! Но, что это? — паренек, видевший миррор впервые присел рядом и уже было протянув тонкие и красивые пальцы к черной поверхности.
— Я же сказал, — его ладонь тут же одёрнула более крепкая, хоть и юношеская рука, — не трогай.
— Необходимо рассказать… хоть кому-нибудь!
Произнесенная фраза уже была просьбой, а не требованием. Тот, кому она адресовывалась промолчал, пальцами отстукивая нетерпеливый ритм на мокром булыжнике, что лежал рядом с колодцем, а потом заговорил:
—
А потом опустил в черные воды руку, и выглядело это так, будто лоснящаяся поверхность льнула к нему. Льнула к живой плоти. Опасливо, но хищно.
Киселеобразная масса цеплялась за кожу, карабкалась вверх по крепкому запястью…
— Фу! — воскликнул гость и отскочил в сторону. — Оно… оно живое! Отец точно знает, что делать…
— Неужели ты не видишь, что он не справляется? Пусть для начала разберется с тем, что происходит у него под носом, — зло и с презрением ответил тот, кого миррор не пугал.
— А ты, что справишься? — вызов прозвучал смело, но что произошло дальше, камень не показал.
Поверхность снова затянуло серым, а потом все потухло.
Я вскинула голову, всматриваясь, где же появился новый осколок прошлого.
Под грудью ощущалось привычное тепло от руки Теона, будто он все еще за моей спиной. В некотором смысле так и было, если не считать навязанного черной силой башни, сновидения. А раз он рядом, ничего плохого не случится. В крайнем случае он меня разбудит…
Прямо у обрыва вспыхнуло сразу несколько светящихся пятен. Четкие границы камней исчезали в молодой траве, и оттого они потеряли свою прямоугольную форму.
Я недоверчиво и медленно прошла до самого края, туда, где меня ждала новая вереница картинок из прошлого. Повернулась лицом к башне, вернее к тому, что от нее осталось, и скривилась.
Кто создал проклятый колодец? И какой силой он наделен, раз так легко управляет людьми? Управляет мной… Это я понимала, и отказаться от очередной крупицы информации не могла!
Последние камни… Последние три, потому что ни шагу дальше я не сделаю, и ни одной своей эмоции не оставлю этому темному месту!
В глубине души беспокойно маялось желание увидеть продолжение истории девушки с крыльями…
Первый в череде камень вспыхнул, показывая, как миррор снова отворяют. Но уже оточенными, уверенными и быстрыми движениями. И делал это один человек.
Как только в грот ворвался дневной свет, притянутый в ловушку, я сумела рассмотреть мужчину, что склонился над колодцем, и начал раздеваться. Молодого мужчину.
Лицо… лицо, покажите мне его лицо! Серая дымка прятала от меня фрагменты, в которых я могла бы узнать Теона. Но я и так почти была уверена в том, что это он.
Дым плотно застелил поверхность, скрывая погружение в миррор, а когда растаял, я рассмотрела, как с широкой спины не торопясь стекали черные капли. Погружение
Я наблюдала за ним из-за спины. Он по пояс находился в мирроре, сильные руки уперлись в почву, за которую он почти не держался. И вообще, не думаю, что он хотел выбираться… В ладони поблескивали те самые часы со странным циферблатом. Он водил по стеклу большим пальцем, будто хотел загипнотизировать стрелку, что указывала — его время под черной водой закончилось.
Уверенная в том, что он вот-вот выберется на сушу, я ахнула, когда он оттолкнулся от краев люка, и исчез под густой глянцевой пленкой, что уже через пару секунд выровнялась, будто никого под ее поверхностью нет.
Камень потух…
На четвереньках, хотя я не помню, как оказалась на коленках, проползла к следующему изображению. В страхе ухватилась за траву ладонями. Вынырнет?
Белесые клубы еще гуляли поверх изображения миррора, часы, оставленные на земле, лежали на месте. Так же, как и одежда.
Черная поверхность вдруг задрожала и пошла рябью, а когда из люка выбрался все тот же человек, я облегченно выдохнула. Он от чего-то принялся рассматривать свои руки. Вытянул их перед собой, повертел. Сжал ладони в кулаки, расправил.
А когда нагнулся чтобы подобрать с земли часы, я заметила его тень. Неестественную для мрачного грота, слишком объёмную…
Картинка сменилась быстро. Я только моргнула, а камень уже показывал мне огромный и роскошный зал, с богато накрытым столом. Повсюду изящные подсвечники, фигурки, украшения. Столу придавали красоту золотистые блюда и подходящие к ним кубки. Между блюдами, названий которых я и предположить не могла, стояли вазы с живыми и изящными цветами.
Все исчезло, испарилось. И зажегся третий — последний камень.
Я сглотнула и подползла к нему, нервно смахнув частицы грязи, что принес поднимающийся ветер.
Передо мной был все тот же зал, только теперь здесь было еще больше свечей, больше света и блеска золота.
— Где он? — недовольно спросил зрелый, но еще не старый мужчина низким, даже грубым голосом.
— Прибудет с минуты на минуту… — тихо и неуверенно ответила женщина. Лица и одежду снова скрывала серая дымка.
Я слышала стук приборов о посуду, видела, как тонкие стареющие пальцы подхватили золотистый кубок и поднесли его к ярко, но аккуратно накрашенным женским губам.
Тяжелая дверь распахнулась с тихим, жалобным звуком. И в зал кто-то вошел уверенными, неспешными шагами. Будто ни о каком опоздании ни шло и речи. Либо же, опоздание вошедшего не заботило вовсе.
Окутывающая силуэт дымка не могла спрятать все. Я видела, как гость небрежно расположился на стуле, и уверенным движением отодвинул от себя приборы, намекая, что трапезничать ни с кем не будет.