Ледяные объятия
Шрифт:
Света наладила работу магазина, и он уже не требовал от неё столько сил, как раньше. Полдня дома, полдня на складе. «Надо получить водительские права категории „С“, тогда я сяду на грузовик и буду развозить морепродукты по магазинам. Стану дальнобойщицей, начну неделями колесить по просторам страны, а не торчать в четырёх стенах. Он даже не заметит моего отсутствия!» – горько усмехаясь, думала Света.
Ей всё ещё казалось, что ничего страшного не происходит, но снежный ком уже катился с горы, неумолимо увеличиваясь в размерах, набирая скорость. А потом – бах! – врезался в преграду,
Они снова поссорились. Макс просто отказался идти со Светой на запланированную встречу, сославшись на занятость. Она хлопнула дверью и ушла одна. Позвонила Никите. Встретилась с ним в баре, напилась до чёртиков, а когда за полночь вернулась домой, наткнулась на стоящего в прихожей мужа. Он прислонился к дверному проёму, сложил руки на груди и буднично спросил:
– Ты спишь с Никитой?
Сначала Света обомлела, потом испугалась и наконец разозлилась.
– Да пошёл ты! Тебе наплевать на меня. Что я делаю, с кем встречаюсь, как провожу вечера. Тебя ничего не интересует, кроме чёртовой работы. Если бы я знала, что так будет, никогда не вышла бы за тебя замуж!
Макс скривился одной стороной лица, как будто она залепила ему пощёчину.
– Завтра я уезжаю на две недели в Казахстан. Если любишь его, вперёд. Отпущу без проблем. Только имей смелость признаться.
– Вали! Вали в свой Казахстан! И не возвращайся!
«Нет, я не спала с ним! Я люблю только тебя! Остановись, пожалуйста, остановись, пока не поздно! Что мы делаем?» – хотелось закричать ей, но слова застревали в горле.
Он не ударил её, но запачкал подозрениями – несмываемыми, позорными, отравляющими. Она в бешенстве залетела в ванную, заперлась и только под ледяным душем дала волю слезам. Макс не пришёл в постель в эту ночь, улёгся на диване в гостиной, а утром ушёл из дома, чтобы уже не вернуться. Именно этого она хотела, не так ли?
Мысли крутились по одному и тому же кругу.
Что произошло? Возможно, она сходит с ума?
Света словно оказалась в зеркальном лабиринте, пугалась собственного отражения, пыталась угадать в ускользающих тенях образы, найти выход на свободу. Привычные действия совершала механически: дом, детский сад, работа, дом. Ни на чём не могла сосредоточиться.
Вернулись кошмары. Каждую ночь ей снилась река: мутная коричневая вода засасывала её в глубину, свет мерк, ни берега, ни дна – плавное падение в бездну было бесконечным. А ещё она видела Макса, который, то скрываясь в брызгах бурного потока, то появляясь на поверхности, нёсся вниз по камням, превращаясь в тряпичную куклу, и, как бы быстро она ни бежала за ним, как бы громко ни кричала, всё было бесполезно.
У неё начали трястись руки, под глазами пролегли синие тени, словно у больной. Когда на светофоре она чуть не врезалась во впереди стоящий автомобиль, стало понятно: дальше так продолжаться не может.
Она не смогла помчаться за ним вслед тогда, четыре года назад, потому что попала в больницу с резкими болями, почти всю беременность пролежала на сохранении и родила Алину на три недели раньше срока. Сейчас дочь подросла, и ей выпал
«Тот, кто написал это, сказал правду. Он знает, где Макс и что с ним случилось! Я не смогу обыскать целый город, но могу отправиться на Чилик, туда, где всё началось, и попробовать что-то выяснить у местных… Я должна всё исправить или хотя бы попытаться», – решила Света.
– Надо поговорить.
Никита вздрогнул, когда Света резко потянула его за рукав, отвернулся от компьютера, снял наушники и удивлённо уставился на неё. Она приехала к нему офис и ворвалась в кабинет, испугав секретаршу своим безумным видом.
– Что-то случилось? С Алиной?
Света провела рукой по лицу, даже не представляя, как выглядит. Приняв решение, она кое-как провела очередную бессонную ночь, дожила до утра и, забросив дочь в детский сад к самому открытию, поспешила сюда, зная, что Никита, ранняя пташка, уже на месте.
– С Алиной всё хорошо. Я уезжаю.
– Куда?
– В Казахстан. На Чилик.
– Ты с ума сошла? Зачем?
– Мне кажется, Макс жив.
Произнесённые вслух слова звучали ещё бредовее, чем в её голове. Никита побледнел.
– С чего ты взяла? Это не имеет ни малейшего смысла. Опомнись, Света. Что ты творишь?
– Я получила письмо. Не знаю, кто его написал, но этот человек сообщил, что мой муж жив. Я должна проверить!
– О боже! А если у тебя попросят денег? Заплатишь? Это мошенники, Света, не будь дурой!
– Спасибо за заботу. Когда вернусь, не знаю.
– Подумай сама. Если бы всё было правдой, Макс давно вернулся бы домой.
– В этом я и хочу разобраться.
– А Алина?
– Я отвезу её к маме. Пока.
Не видя ничего вокруг, Света пошла на выход, но Никита догнал её в коридоре, больно схватил за предплечье и, шаря бешеными глазами по её лицу и губам, взмолился, даже не пытаясь совладать с собой:
– Ты не найдёшь его, но я прошу: будь на связи. Если тебе или Алине что-то понадобится, дай знать. Я буду ждать тебя. Только вернись.
Когда Света скрылась за дверью, Никита схватил телефон, быстро набрал номер и, дождавшись ответа, заговорил:
– Она едет в Казахстан. Искать Макса. Я не смог её удержать.
На том конце без паузы раздался недрогнувший голос:
– Что случилось?
– Кто-то послал ей сообщение о том, что Макс жив. Кто это мог быть?
– Не знаю, но узнать не помешает.
– Что теперь делать? Вдруг…
– Не будет никакого вдруг. Я что-нибудь придумаю. Мы уедем. Расслабься, она никого не найдёт. Но спасибо, что предупредил.
Никита нажал на отбой, рухнул в офисное кресло и закрыл лицо руками, готовый завыть от ужаса и тоски.