Ледышка
Шрифт:
– Пей,-грозно нахмурила брови Соня, уперев кулачки в бока. Видимо, подцепила этот жест у Эли. Она, когда злилась и ругалась тоже так часто делала, сама за собой не замечая.
Марк взял чашку и сделал маленький глоток. А ведь интуиция ни разу не подвела. Знал же, что-то не так. Хотел было выплюнуть, но увидел эти круглые ожидающие вердикта глаза, и не смог. Глотнул противную соленую жидкость и через силу улыбнулся.
– Вкусно,-врать не хорошо. Но он и не врал. Такой экзотический напиток, подошёл бы любителям соленого. А
– София М….-запнулась Юля, влетев в кабинет.-Олеговна, вы что сделали?
– Дурацкое отчество,-прошипел Марк, отставив кружку.-Юля, все в порядке. Но кофе я буду сам себе делать,- в будущем. Спасибо.
– Эт не я,-заявила Соня, имея ввиду отчество. Хотя Марк и Юля подумали совершенно о другом.
– Конечно не ты,-кивнул Марк и вручил кружку удивленной секретарше.-А теперь, дамы, простите, но мне нужно работать…
***
– Повтори: что она сделала? Соль насыпала?-хохотнула я, уронив голову на сложенные перед собой руки. Знала, что у моего ребенка талант вредить там, где, казалось, навредить невозможно, но все же недооценила. Такие партизаны во вражеском лагере на вес золота котируются. Еще немножечко и Баринов сам напишет заявление об уходе.
– Да. Сказала, что ему было вкусно,-кивнула Юля, закинув в рот шоколадную конфетку.
– Оу, я не сомневаюсь. Гурман, оказывается у меня Зам.,-я вытерла выступившие от смеха слезы и глубоко вздохнула, сдерживая хохот рвущийся изнутри. –Знаешь,- у меня идея.
– Да? И какая же?-Юлька отложила вторую конфету в сторону и уставилась на меня. Если бы она была просто моей секретаршей, никогда бы не рассказала. Но спустя эти три года, она стала моей подругой и когда никто не слышал, мы вполне общались без всяких высоких речей. Так что сейчас заговорщицки подмигнула девушке и в предвкушении потерла ладошки.
– Почему не отпустить фантазию ребенка? Пусть делает, что хочет. Можно даже подать некоторые идеи. Тебе не кажется, что стены у Баринова в кабинете слишком белые? –я, конечно, знаю, что нельзя использовать ребенка в своих целях, но в данном случае, выигрывали все:Марк возвращался на прежнее место, я спала спокойно, а Соня получала карт-бланш во всех своих действиях. Не плохо, правда? А главное, я тут совершено ни при чем. Нельзя же винить мать, что она купила новые фломастеры, которые срочно надо опробовать. Итак, операция под названием «Доведи папу»-объявляется открытой.
На следующее утро, я и Соня, специально заехали в магазин канцтоваров. Купили большой набор фломастеров, цветных карандашей, маркеров ,и краски. София пищала от восторга и только хлопала в ладоши. И неважно ей было, что все то же у нее есть дома. Новое всегда лучше старого. Так что, мой ребенок не мог дождаться, когда же мы приедем на мою работу и она сможет опробовать все новинки.
– У себя?-спросила у Юли, когда крадучись пробрались к приемной.
– Неа. Еще нет,-Юлька выглянула за угол и помотала головой.
– Отлично.
– Не,-дочь развела руками, показывая, что нет еще у нее рисунков и надо бы это поскорее исправить. Поэтому я вручила своему чуду фломастеры и легонько подтолкнула в сторону кабинета Баринова. На более открытые действия не решалась.
– Может не надо? Опять кричать будет?-запоздало спохватилась Юля. В принципе, разумная мысль. Дочь у меня не из пугливых, но мало ли. Да и что я за мать такая, подставлять своего ребенка.
– Кричать-кричать..-задумчиво протянула я, постукивая указательным пальцем по подбородку. Наконец, мысль оформилась в моей голове и вытащив из пакета маркеры, попросила Юлю спрятать остальное.
В кабинете Баринова во всю кипела работа. Стена методично покрывалась каракулями, что мигали всевозможными цветами. Скинув туфли, подтянула платье, чтобы не мешало и села рядом, помогать. Так сказать, смело приму огонь на себя.
– Юля копии договора подготовь, пожалуйста. И созвонись с Карповым. Думаю, можно подписать длительный контракт на реставрацию архитектурных зданий,-а вот и начальство явилось.
– Шухер, Соня,-я быстренько сгребла все фломастеры и приподняв угол ковра, закатила туда весь набор юного и не очень художника. Мамочки, и этой женщине тридцать лет? Ладно, когда я на море ездила и лепила куличики из песка, соревнуясь с дочерью у кого больше оный. Но тут…Ух, что сейчас будет…
– Кхм,-закашлялся Марк. Мы с Сонькой подскочили, одновременно отдернули сбившуюся одежду и виновато зашаркали ножкой. Точнее сначала я зашаркала, а потом уже и Соня подхватила.
– Что….?-видимо хотел нецензурно выразиться Маркуша, но посмотрев на Софию глотнул часть фразы, вновь закашлявшись. Ой, какие мы нервные!
– У тебя было как-то скучненько. Да Соня?-доча тут же с готовностью закивала. Да, скучно, не интересно, а мы умницы-красавицы такой ему подарок сделали. И чего спрашивается кашляет?!
– Я сочувствую твоему мужу,-наконец, выдавил Марк. Сначала хотела спросить какому такому мужу, и даже чуть не спросила, в последний момент вспомнив сказочку Юли.
– А я развелась,-нашла выход из ситуации.
– Хм…теперь -то я понимаю, почему. Скажи, а твой Олег не пробовал воспитывать ребенка?-Баринов прошел вглубь кабинета и кинул дипломат на стол, засунув руки в карманы.
– Соню я воспитываю,-гордо вскинула подбородок.
– Оно и видно,-буркнул Марк Константинович. Так, я не поняла? Это сейчас камень в мой огород был?
– Смотри какие мы зрячие. Все видим, знаем, только не летаем,-огрызнулась я. Вот он уж точно не вправе меня осуждать и сомневаться в моих родительских качествах. Это не я смоталась в Англию, приехав лишь раз, и то только потому, что Карпов ему про машину рассказал. Я еще прекрасно помню, что он хотел меня бросить, как только надоем.