Легавый
Шрифт:
А вот и развилка. И узкая лестница на второй этаж. Ну и куда теперь?
Замер в нерешительности. И уловил звуки шевеления наверху. Но не бряцанье оружия с доспехами, а какие-то шоркающие звуки.
Взлетел по пролёту, завернул и наткнулся на мужика в лакейской ливрее. Вооружившись щётками и тряпками, тот надраивал стены и перила лестницы.
— Герцога видел?! — подскочил я к нему. — Управления сыска!
Уборщик, чуть отшатнувшись от сунутого ему под нос служебного значка, ошарашенно закивал.
— Знаешь, куда он мог отправиться? Отлично! Давай
Побросав инвентарь, мужик чесанул вверх по лестнице. Я за ним. Выскочили на второй этаж и тут же занырнули в какой-то неширокий коридор со множеством практически не закрывающихся дверей — если до этого я кроме охраны в замке никого не встречал, здесь наблюдалась возбуждённая суета и целое столпотворение народу. Приходилось лавировать между снующими туда-сюда сильно озабоченными людьми, явно принадлежащими к разряду обслуживающего персонала.
Понятно, мужик потащил меня через служебные помещения. Но оно и к лучшему. Тут никакие гвардейцы входы-выходы не караулили, что мне сейчас было только на руку. Зато буквально уже через пару минут расторопный лакей привёл меня к скромной двери, как я понял, ведущей прямо в покои герцога.
Ссыпал работяге все монеты, что нашарил по карманам и, поблагодарив, сунулся в дверь.
Тихо и пусто. Какой-то обеденный зал, погружённый в полумрак. Слева зашторенные окна, справа широкая двустворчатая входная дверь, и за ней наверняка охранники дежурят. А вот напротив меня несколько дверей попроще.
Заглянул за одну — пустая спальня. За другой обнаружил просторную уборную. Тоже пустую.
Третья дверь привела меня в кабинет, совмещённый, похоже, с библиотекой. Огромный письменный стол в центре зала и множество книжных шкафов вдоль стен.
А главное, стоящие у окна и о чём-то громко спорящие герцог Селябский и Ашинский-младший.
— Наше вам с кисточкой, господа, — прикрыл я за собой дверь, заходя, и поднял перед собой пистолет. — Что-то вы не сильно рады меня видеть.
— Как вы здесь очутились? — юный герцог удивлённо вытаращился на меня и, немного отступив, спрятался за более рослого Ашинского.
— Спешил к вам на помощь, ваше светлейшество, — повёл я рукой с тростью и чуть присел, пародируя реверанс. — Да только, похоже, зря и торопился, и патроны тратил.
— Все потратили? — Ашинский выглядел немного старше герцога, но, видимо, был значительно наглее.
— Не переживай, сучонок, тебе хватит, — нацелил я на него ствол. — Так значит, не было никакого заговора? Это вы всё замутили? И канцлер, как и эльфы, с вами в одной лодке?
— П-ф, канцлер? — фыркнул Ашинский. — Мой отец закоренелый ретроград. Он слишком старомоден и непрозорлив. До сих пор думает, что угроза идёт из-вне да от этих бестолковых барончиков, коими так легко манипулировать. Как и слишком чванливыми эльфами.
— Чёрт, я-то думал, граф подгребает под себя службы, чтоб устроить переворот. А он пытался защитить вас, ваша светлость.
— За то честь ему и хвала, — чуть осмелев, герцог высунулся из-за Ашинского. — Но
— Это какие такие фигуры? Это вы про Снежина с Броневым? Или про Троицкого со Златоустовым? Вы что, всех своих вассалов перебить собирались?
— Те, кто не готов следовать за своим сюзереном, должны убраться с его пути, — задрав подбородок, словно заученный урок, гордо произнёс герцог. — А князь Снежин, будучи весьма своенравным дворянином, намеревался нам помешать.
— Не слишком ли радикальные меры для устранения неугодных?
— Вам ли меня судить, сударь? — нахмурился юноша. — Уж вы то должны понимать, что поступь прогресса неумолима. Его не остановить, но можно помешать. А можно и помочь, убрав с пути лишние преграды и препятствия. Мой отец дал слишком много свобод своим подданным. Которые, в свою очередь, слишком цепляются за вековые устои и думают лишь о своём благополучии.
— Поэтому, — кивнул я, — их проще перебить, выставив бунтарями, или разорить, а земли и имущество забрать себе.
— Ну вот, — усмехнулся Ашинский, — вы же сами всё прекрасно понимаете.
— Вообще-то, это был сарказм. Гоблинов тоже вы решили подставить, на бунт спровоцировав? Чтоб дешёвые рабочие руки заполучить, загнав зелёных на рудники и в шахты?
— Это племя, — пожал плечами герцог, — ни на что другое и не способно. От них одно лишь беспокойство.
— Как ловко-то всё у вас. Гоблины — они, конечно, те ещё гоблины. Но всех на каторгу… Ну а революционеров вы зачем поддерживаете? — я глянул Ашинскому в глаза. — Вы же своего отца чуть не взорвали.
— Надеюсь, в этот раз удалось, — гадёныш зло ухмыльнулся. — Взялся всеми командовать, а к ногтю никого прижать так и не решился. Наши задачи требуют быстрого и жёсткого решения, а канцлер на такое, видимо, был не способен.
— Или просто смотрел на ситуацию под другим углом, — решил я защитить графа.
— Это уже не важно, — Ашинский направился к столу, а герцог, как привязанный, засеменил следом. — Сейчас куда важней, последуете ли за вашим правителем вы.
— За правителем ли? Такое впечатление, что сейчас телега управляет лошадью.
— Сударь, выбирайте выражения! — возмутился Селябский. — Я вам не лошадь! А виконт не телега.
— Просто руки моего кузена должны оставаться чистыми. А вот я не боюсь испачкать их в крови. Решайтесь сударь, даю вам последний шанс, — открыв ящик стола, Ашинский выхватил из него укорот.
Я выстрелил, не дожидаясь, пока ствол направят на меня.
На что этот придурок рассчитывал, затевая игру в ковбоев? Думал, тут честная дуэль? Стальная пуля прошила и его, и стоящего позади герцога. Правда Ашинскому повезло больше. Сквозная рана в правом боку лишь помешала ему выстрелить. А вот Селябский повалился на пол, словно мешок с картошкой.