Легче перышка
Шрифт:
Боско принял ее, манерно поклонился.
– Благодарим за вежливый прием, – в свою очередь отозвался он.
Офицер бросил прощальный взгляд на Татьяну, развернулся, дал команду автоматчикам на отход, затем проследовал к швартовочному мостику.
Черный корвет аккуратно отшвартовался, и осторожно понемногу удалился восвояси. На его палубе одиноко задержался офицер, придерживая одной рукой фуражку, другой держась за ограждение, тоскливо глядя вслед удаляющегося «Жужаке».
– Ско-о-олько?
Боско с Томом молчали, последний надуто сопел.
– А вы как думали? Что на дурачка прокатит? Вы этого офицера видели? У него что на лбу написано «я болван»? – возмутилась Таня. – Да он таких, как мы, насквозь видит. Скажите спасибо, что нормальным парнем оказался.
Она замолчала, облизнула губы.
– Надеюсь, хоть не целовалась с ним, – задумчиво спорил Боско. – Или решила провернуть финт, как в прошлый раз на «Тусклой Звезде»?
Он не злился. Таня подняла глаза, глянула на него, нерешительно мотнула головой. Мол нет, не целовалась.
– Завязывай с этим, привыкнешь. В следующий раз женщина офицер будет. Как отмажемся, куда ее поцелуешь?
– Тома пошлем! – зашелся смехом Макс.
– Заткнись! Я, между прочим, за вас всех отдувалась. Мог бы сейчас на нарах под конвоем отдыхать, – взорвалась девушка, ее лицо раскраснелось.
– Так, хорош! Что было, то было! Отдала деньги и хорошо! Не жалеем! Молодец, что справилась! Прорвемся! —произнес Боско.
– По местам! Летим в город! Три часа полета. Будьте осторожны, там трафик приличный, – добавил и с благодарностью глянул на Таню.
Как и все небогатые города нижнего порядка, Каллисто представлял собой многоярусное хаотическое нагромождение воздушных платформ, мостов, пандусов и зданий с вращающимися винтами поддержки. Город был объединён в единое целое хитроумными лифтами, лестницами переходов между ярусами и просто витыми ажурными мостиками, снующими вагончиками по подвесным дорогам. Целые пространства, поддерживаемые огромными аэростатами, наполненными гелием, вмещали в себя площади с памятниками, фонтанами, домами, фабриками и мастерскими, с магазинами и лавками, парками с живописными водопадами и прудами, деревьями и кустарниками.
По улицам удивительного города торопливо сновали люди, занимались повседневными делами и работой, жили в домах, отдыхали в кафе, заседали на балконах, любуясь просторами диких джунглей внизу. А город между тем парил в вышине, казалось, наперекор всем законам физики. В небесах особо состоятельные граждане летали на прекрасных, дорогих, величественных крыльях, залихватски закладывая грациозные пируэты и уносились по своим неотъемлемо богатым делам.
Города столетиями парили в небесах, в них бурлила и кипела разумная жизнь, прочно обосновавшаяся в новом необычном для себя месте. Человечество уже почти как триста лет покинуло смертоносную, опасную, зараженную
– А ты точно связался с Ченом? – спросила Татьяна посмотрела на Боско.
– Не, не с ним, с его человеком на Каллисто, а координаты связного мне дал агент еще в «Золотом восходе» перед вылетом. Я получил указание ждать в этом заведении, – ответил Боско, пригубил пиво.
– Долго нам еще ждать? – спросила Таня, сидя на мягком диване за столом в темном освещенном баре.
Она ловила на себе недобрые взгляды сомнительного вида постояльцев, заседающих за соседними столиками.
– А что тебе? Сиди да сиди! – воскликнул Макс, пригубил увесистый бокал с пивом, закинув в рот пару соленых орешков.
– Переживаю за «Жужаку»! Нужно было полную швартовку заказать, с остановкой винтов. А так на гибкой сцепке маслают, – в свою очередь пожалел Том.
– Ну и оставался бы дома! – ответил Боско, следя за всем, не упуская из виду входную дверь в бар.
Он тоже пригубил из своего бокала.
– Я что сумасшедший? И так крыша едет от такой жизни, еще и на прогулки не ходить? – произнес Том.
– Холодная швартовка нам не по карману! Да и ваше пиво, кстати, тоже! – произнесла Таня.
– Твое вино с сыром по карману! – в ответ огрызнулся Макс.
– Представь себе, пью на свои! – уколола его Татьяна.
– А мы за чьи, по-твоему?
– Тихо! Кажется, идет, – Боско прервал перепалку, возникшую от безделья.
К их столику уверенно направлялся мальчик лет четырнадцати, с рыжей шевелюрой на голове, в полосатой футболке и широких, коротких по щиколотку штанах.
Остановился возле их стола.
– Привет! – поздоровался юнец, оценивающе глянул на Татьяну.
– Привет! – отозвалась та.
Малый окинул взглядом присутствующих, с опаской посмотрел по сторонам, остановился на Боско.
– Давай кость, – бесцеремонно потребовал.
Его конопатое лицо с круглой картошкой носом выражало настороженность. В ответ Боско сделал паузу, резким движением выбросил на стол белый кубик, на каждой грани которого красовался искусно выгравированный иероглиф.
– Вы должны пойти со мной, – выдал парень скороговоркой.
Он облегченно вздохнул, облизнул красные пухлые губы, улыбнулся, потянулся за костью, но кость взять не успел. Неизвестно откуда за его спиной возник косматый здоровяк в обшарпанной коричневой куртке, с лысиной на голове. Не обращая внимания на присутствующих, своей лапищей схватил мальца за шиворот, другой рукой отвесил увесистую оплеуху, чтобы тот не трепыхался.
– Попался, грязный звереныш! – разразился бугай грубым басом. – Пришло время платить по счетам!
Он снова занес руку, на лице парня отразился ужас.