Легенда Первая
Шрифт:
«15, месяц Шторма.
Теперь мне ясно, что привлекло дворянина в этой гордячке — она якобы нашла способ достичь бессмертия. Мне дорого стоило узнать об этом….»
«30, месяц Бурь
Их разыскивают за кражу и опыты над людьми. Даже их покровители оказалась не так всемогущи…. Или кто-то из них, кто-то из тайных руководителей, предусмотрел измену и решил скрыть результаты опытов, ложным обнаружением…»
«17, месяц Снега
Де Вей исчезла вместе с мужем. Но я уверена, что он бросит ее и вернется ко мне! Зачем ему безумная, бесплодная, пусть и красивая женщина? Ведь я-то могу больше… мне бы только взглянуть на записи их ученых, и я восстановлю не только весь ряд опытов, но и добьюсь успеха! Я уверена. Знать бы, с чем
«31, месяц Снега
Вот и новый год пришел — год 2951…»
Что! Это события пятидесятилетней давности! Я ахнула.
Знать бы еще, кто эта таинственная дворянка де Вей, ей известно куда больше, чем этой несчастной Опытнице.
Я открыла дневник на предпоследней станице. К прошлому вернусь позже.
«19, месяц Снега
Ключ ко всему — Deterio un Garona, [5] и я знаю, где его достать! Правда для этого придется побывать в запретной зоне. Но это такие мелочи! Неужели я, Опытница с полувековым стажем не справлюсь с вылезшими из Sakrash [6] тварями?.. Уверена что они и появляются там, в надежде завладеть еще одним. Только я-то знаю, что в действительности Garona не обладает и сотой частью предписываемых свойств. Это лишь защита. Гарантия помощи. И только немногие додумаются использовать эту гарантию в своих целях…»
5
Deterio un Garona — (перевод с драконьего) — «Хранимое в медальоне»
6
Sakrash — (перевод с драконьего «дыра в пространстве»). — Портал.
Дальше я читать не стала. Просто закрыла дневник и откинула упавшие на лицо пряди. И так ясно, что она туда пошла. Как раз три дня назад…. А она сказала два…. То есть она смогла вернуться.
«20, месяц Снега
Я взяла с собой все экспериментальные образцы. Только это не помогло. Как только Властелин умудрялся там выжить? Поток хлынувших монстров едва удалось остановить. Они будто чуяли зачем я пришла. Больше тридцати моих демонов мертвы, остальные… совершенно не поддаются контролю, но меня не трогают. Наверное, потому что меня покусали. Я сама чувствую происходящие изменения. Я словно заживо превращаюсь в… кого? Кто знает. Видят Северные Боги, я не верила в эти глупые россказни о превращениях….
Какая жалость, теперь я сама превращаюсь, и этот процесс не смогли остановить даже мои лучшие эликсиры от ядов и вирусов.
…Все покинули лаборатории, распуганные моими демонами, я осталась одна. Один на один с леденящим душу дыханием смерти. Теперь, когда я стою на краю разверзшейся передо мной бездны, я задаю себе вопрос: Стоит ли искать вечной жизни, если за это придется расплатиться смертью? И не в отдаленном будущем, а немедленно? Стоит ли стараться изменить извечный порядок вещей?..».
Я посмотрела на ссутулившуюся фигуру женщины. Он что-то смешивала в пузатой колбе, подогревала, а потом разливала по небольшим флаконам.
— Беги отсюда Риндевей, — я вздрогнула от звука ее голоса. — Беги пока можешь.
— Откуда вы знаете кто я?
— Тьма знает все, дорогая моя. Даже святоши доверяют ей самые сокровенные свои тайны. А я сейчас полна тьмой больше чем кто-либо из живущих во вселенной и не умерших. Я знаю, что меня не так просто теперь убить, но я же Опытница. Прежде чем «Это» поглотит меня, я сделаю самое большее что могу, наверное, единственное доброе дело — я заключу себя в этой лаборатории. Мои зелья помогут мне. А если повезет, я долго не проживу. — Она отошла к стене, — беги, беги пока можешь. — На мгновение на меня посмотрели не безумные,
— Я буду молиться за вас Северным богам. — Мне действительно стала жаль эту женщину.
— Надеюсь, это умалит мои грехи… — Она горько усмехнулась, — Надо же, даже сейчас я думаю о корысти…. Иди Риндевей, и передай Властелину, что мысли обретают форму.
Я вихрем метнулась со шкафа на пол, а потом к двери. Уже на пороге вспомнила, что дневник остался на верху, но только махнула на него рукой. Думаю, у меня теперь хватит зацепок.
Как только я свернула за угол, стены дрогнули от раздавшегося взрыва. Я упала на пол, слыша, как рушатся камни, закрывая проход к лаборатории. Вопреки инстинктам, я не бросилась бежать, а осталась лежать, закрыв голову руками.
Странно, но дальнейших разрушений не последовало. Пожалуй, пора отсюда выбираться…
Я поднялась на ноги и, услышав шум, повернулась к расположенной напротив заваленного прохода двери. Оттуда выглядывала клыкастая морда демона, с горящими желтыми глазами. Будь у меня меч, я сдала бессмысленную попытку замахнуться им, но он благополучно остался в заваленном проходе, потому я бросилась бежать к выходу.
Надо отдать должное Вариану, бегал он быстро. Но демон все равно настигал.
Прощаться с белым светом не хотелось, и резко затормозив, я набрала в горсть лежащего на полу песка и сыпанула его в глаза демона. Он взвыл и начал трясти рогатой головой.
Я хотела продолжить побег, но тут ближайшая дверь распахнулась и появившаяся оттуда рука схватила меня за воротник и втянула в комнату.
Глава 10
Прощайте крылатые боги,
Ваших глаз нам вовек не видать,
Мы предали себя по неволе,
Нам за это вечность страдать.
Никогда за последние… да что там говорить, последние лет двести, он не чувствовал себя так хорошо. Встречный ветер развевал алые пряди волос, иногда бросая их в лицо. Запряженная голубоглазыми лайками, упряжка быстро двигалась к поселку, который примостился почти на самом берегу острова.
Впрочем, нет. Только чужаки могу называть Арахант островом — это материк. Пусть небольшой, но самобытный, со своими тайнами, обычаями, флорой и фауной, Арахант был единственным, что он на самом деле любил. Единственным, с его суровым климатом и фиолетовыми молниями, и бездонным небесами с ярким диском зимнего солнца. Единственным, с его буйными порой ветрами, качающими корабли с синими парусами в гавани.
Он ни капли не лицемерил, когда признавался в этой любви к острову. Арахант был единственным кому он мог доверить свои тайны. Ему, да еще круглой, бледной красавице луне… Они никогда его не предавали, никогда ничего от него не требовали…
Его имя — Вариан, что в переводе значит «Ветер» как нельзя больше ему подходило. Свободный, неприрученный, порой ласковый как касание руки, порой жестокий и безжалостный как шторм в темном море… Он никогда не любил свою семью — равнодушного ко всему отца, вечно погруженного в государственные дела, и требовательную мать, суровую, мечтающую с его помощью покорить и подстроить под себя Дакар.
Сначала он не задумывался о власти, но потом понял что единственный выход — править самому. Все же у него было больше от отца, чем он думал. И от матери тоже. То, что было способом обрести желанную свободу, скоро пришлось ему по вкусу, хотя и требовало ответственности: за свой народ, свой остров, покой этих покрытых снегом земель…