Легенда
Шрифт:
Его мысли были прерваны хриплым смехом человека, по вине которого начался этот кошмар. Было дико слышать его после того, как было пролито столько крови. Хоакин Суарес, стоя по колено в воде, смывал кровь со своих рук и кирасы. Солдаты мрачно поглядывали на него. Каждый теперь понимал, что этот человек опасен для всех.
Падилла наклонился, чтобы поднять шлем, и вдруг увидел, как в джунглях на той стороне лагуны блеснули чьи-то большие глаза. Он взглянул на своих солдат, купавшихся в реке и отдыхавших в траве на берегу, но никто, кроме него, похоже, ничего не заметил. Кое-кто из ветеранов
— Мой капитан, — сказал Айван Родриго Торрес, его друг и заместитель, появившийся из густых зарослей, — индейцев не видно. Словно исчезли.
Торрес снял шлем, и его длинные черные волосы упали на плечи. Пот струился по его лицу и бороде.
— Мы наблюдали за ними в полумиле отсюда, а потом они будто растворились в джунглях. А ведь наши следы так ясно показывают, куда мы ушли. — Он перевел дух и ослабил ремешки кирасы. — Я ожидал, что индейцы пойдут за нами, и оставил людей в отличном месте для засады, но их пока нет.
Падилла потрепал друга по плечу.
— И слава Богу. Я больше бы этого не выдержал… И вообще, я бы тут отдохнул с месяц, прежде чем докладывать, что мы натворили. — Он отстегнул нагрудник кирасы, открыв мокрую от пота рубаху. — Мне охота выплыть на середину этой лагуны, где есть солнце, и лежать в воде, пока Господь не утопит меня.
Он еще раз посмотрел на великолепный, сияющий белой пеной водопад и снова перевел взгляд на середину лагуны, где солнечные лучи играли в серебристо-голубой воде.
— А я, как и большинство солдат, готов перерезать глотку Суаресу за то, что он навлек на нас беду, — сердито ответил Торрес.
— Я слишком устал, чтобы думать сейчас об этом, дружище. Кроме того, все равно за все будут судить меня, а не Суареса.
— Но не станет же командор Писарро винить тебя за поступок этого мерзавца?
— Писарро необычный человек. Он терпеть не может некомпетентности. Уверяю тебя, что в смерти его племянника обвинят меня, равно как и в том, что мы не нашли месторождение золота. Из-за моего провала синкаро будут уничтожены или взяты в рабство уже через год, — вздохнул Падилла. — Я был уверен, что смогу сделать все по-своему, но оказался в дураках.
Со стороны лагуны донесся громкий смех, сменившийся галдежом и улюлюканьем. Оба офицера направились к маленькому пляжу и увидели Суареса, державшего что-то в руках. Его окружали гогочущие солдаты. Когда они наконец рассмотрели, что именно Суарес подбрасывал в воздух, то это оказалось маленьким созданием, похожим на обезьянку. И, увидев глаза существа, Падилла тут же понял, что его-то он и заметил несколько минут назад. Он мог теперь как следует разглядеть зверька, напоминавшего обезьян, которых он повидал великое множество за время экспедиции. Но это было нечто другое. В своем дневнике капитан описал различные виды животных, встретившихся им, и уже достаточно неплохо разбирался в местной фауне, чтобы понять, что это особенное существо.
— Капитан! Мы захватили пленного! Этот чудак пытался украсть у меня
Падилла и Торрес присоединились к солдатам, разглядывавшим существо. Оно выглядело как обезьяна без шерсти. Его лицо очень походило бы на человеческое, если бы не рыбьи губы и полный острых зубов рот. Ушей не было, только дырочки на их месте. Хвост был тонкий, как хлыст. Падилла понял, что существо очень встревожено, — каждый раз, когда Суарес подбрасывал его вверх, кожа на его спине топорщилась, словно спинной плавник.
— Перестань пугать животное, придурок! — рявкнул Торрес.
Суарес замер и сердито взглянул на офицеров. Потом нарочито небрежно снова подкинул существо в воздух и, поймав его, с вызовом посмотрел на Падиллу. Капитан выхватил меч, и его острие вонзилось в горло здоровяка ровно настолько, чтобы потекла кровь. Капитан смотрел в глаза Суаресу, и на его губах тенью лежала улыбка. С каким удовольствием он проткнул бы горло этого человека, ставшего причиной всех их несчастий, даже невзирая на то что сейчас нужен каждый солдат!
— Ты, ублюдок, разве не видишь, что капитан сегодня не в духе? — насмешливо улыбнулся Торрес.
Суарес, казалось, не обращал внимания ни на меч, ни на капавшую кровь. Он перехватил существо за горло, и оно задергалось, издавая хрипящие звуки.
Падилла надавил на рукоять, и лезвие вошло в шею чуть глубже. Самоуверенность исчезла из глаз Суареса. Он вдруг обнаружил, что солдаты уже не смеются, а напряженно наблюдают, явно ожидая его смерти.
Все это время существо не сводило глаз с Падиллы, словно чувствуя, что стало причиной ссоры, и ожидая следующего шага капитана. Тот по-прежнему держал меч у горла Суареса. Наконец последний неохотно опустил существо на белый песок пляжа, и оно поспешно скрылось, но не в джунгли и не в воду, а за спину капитана. Подпрыгивая, оно плевалось в здоровенного испанца и что-то бормотало, будто ругаясь.
Однако капитан, вместо того чтобы убрать меч, наоборот, нажал на него чуть сильнее, и теперь кровь стекала по сверкающей стали, капая на белый песок.
— Нам этот дурак еще может понадобиться, капитан, — громко, чтобы услышали все, сказал Торрес. — Может, он еще предстанет перед судом, а может, искупит вину, когда мы будем драться, выбираясь отсюда. — Он взял капитана за руку и многозначительно посмотрел на Суареса.
Не отрывая взгляда от солдата, Падилла медленно опустил меч и вытер окровавленное острие о рукав Суареса. Потом не торопясь вложил меч в инкрустированные ножны.
Безволосое существо все еще держалось за ногу капитана и шипело на Суареса. Падилла нагнулся и осторожно взял его на руки, чтобы рассмотреть. Оно дышало через ноздри и рот, но на шее, между ухом и челюстью, у него были жабры, словно у рыбы, а на предплечьях и спине — плавники.
— Это самое удивительное из всех созданий, что я видел за все свои путешествия, — тихо сказал Падилла, когда большие глаза существа мигнули, но прикрылись не веками, а прозрачными мембранами.
— На мою тещу смахивает, — пошутил Торрес, положив руку на плечо капитана.