Легендарные фаворитки. «Ночные королевы» Европы
Шрифт:
И генерал Этанселен заключил:
«В этой истории много неясного. Да и можно ли доверять словам женщины, да еще женщины-политика?»
Тайна так и не была разгадана.
Разрыв с императором
По возвращении в Париж Вирджиния возобновила близкие отношения с императором. В октябре она снова была приглашена в Компьень. Прибыв туда, она застала императора и гостей в самом веселом расположении духа. Однако очень скоро у графини совершенно неожиданно произошел ее разрыв с императором.
Как-то вечером она была встречена Наполеоном крайне холодно. Удивленная, она потребовала объяснений произошедшей перемене. Император сухо
Наполеон III, опасаясь ревности императрицы, требовал от своих любовниц молчания и становился безжалостным к тем, кто не умел держать язык за зубами.
Он даже вынужден был признаться князю Понятовскому:
«Причиной разрыва стало ее желание, чтобы о ней все говорили. Я лично никому про нее не рассказывал. Если и ходили слухи, то только потому, что ее друзья видели ее лежавшей в постели на дорогих простынях и кружевах, а она не скрывала, от кого они были получены…»
Графиня наивно думала, что охлаждение не продлится долго, но она ошиблась. Она впала в немилость окончательно и бесповоротно.
Ги Бретон пишет:
«Больше месяца она ждала хоть какого-нибудь знака того, что она прощена. Напрасно. В конце концов, поняв, что император никогда больше не позовет ее, не заговорит с ней, униженная, в отчаянии от того, что не справилась с заданием, она села в поезд, доставивший ее в Италию. Ее утешало только то, что она увезла с собой воспоминания о последних ночах, проведенных с Наполеоном III. Эти воспоминания были настолько дороги ей, что спустя сорок два года при составлении завещания она, подробнейшим образом описывая туалет, в котором ее должны похоронить, распорядилась надеть на себя ночную рубашку, в которой спала в Компьене в 1857 году».
Поль Лежён не согласна с подобной трактовкой событий. Она пишет:
«Даже в 1865 году ей удавалось тайно встречаться с Наполеоном III».
Италия все же будет свободна
В Италии Вирджиния отказалась поселиться вместе с мужем. Она сняла в окрестностях Турина виллу «Глория», где и обосновалась со своим сыном Джорджо, которому было около трех лет. Ей хотелось одиночества после пережитого унижения, но граф ди Кавур прибыл к ней с визитом. Со слезами на глазах она рассказала ему о причинах своего «провала». Премьер-министр не скрывал разочарования и тут же откровенно выложил все свои опасения:
— Наполеон III — человек непредсказуемый. Ваше присутствие было необходимо, чтобы оградить его от влияния императрицы, ведь Евгения боится объединения Италии. Она ревностная католичка и враждебно относится к любым изменениям, затрагивающим церковную юрисдикцию. Она благоволит к Австрии и может сильно повлиять на решения императора.
Графиня совсем сникла:
— Поверьте, я сделала все, что в моих силах…
Граф ди Кавур снова заговорил:
— Евгения все еще ревнует к вам. Наверняка ей приходит в голову, что она одержит полную победу над вами, если заставит императора примкнуть к врагам Италии.
Вирджиния была в отчаянии. Она верила во всемогущество своей красоты, и это поражение доводило ее до умопомешательства.
— Что я должна сделать?
— Ничего. Подождем дальнейших событий.
И им не пришлось ждать долго.
14 января 1858 года у подъезда парижской «Гранд-Опера» разразилось несколько взрывов. Это четверо итальянских террористов буквально засыпали бомбами подъехавшую к театру карету императора Наполеона III. Покушение не удалось, пострадали только случайно оказавшиеся поблизости люди: 156 человек было убито и ранено, император же отделался лишь легким испугом.
Возглавил это покушение Феличе Орсини, один из деятелей итальянского «рисорджименто» [20] , член тайного общества «Молодая
Отметим, что Орсини был «правой рукой» знаменитого Джузеппе Мадзини [21] . Некоторое время этот Мадзини работал на карбонариев, но в 1831 году, будучи изгнанным из Италии, основал в Марселе тайное общество «Молодая Италия». Отметим также, что Луи-Наполеон Бонапарт в годы своей связанной с карбонариями молодости имел тесные отношения с организацией Мадзини.
20
Национально-освободительного движения.
21
Своим главным предназначением Мадзини видел строительство Народного Рима, а для этого ему нужно было избавиться от папы. В ноябре 1848 года вооруженные отряды «Молодой Италии» вынудили папу Пия IX бежать из Рима в Неаполь. В марте-июне 1849 года Мадзини вместе с двумя другими диктаторами управлял папской республикой (все они принадлежали к масонской ложе «Великий Восток»). Карательные отряды «Молодой Италии» бесчинствовали в Риме, Анконе и других городах, грабя церкви и сжигая исповедальни. После разгрома республики Мадзини бежал в Лондон. Оттуда он пытался организовать восстания в Генуе, Милане, на Сицилии. Известно, что у Мадзини был специальный отряд наемных убийц, при помощи которых он нередко решал вопросы, которые не поддавались решению другими путями. По мере возвышения Луи-Наполеона напряжение между ним и Мадзини росло, а в 1855 году агент Мадзини Джованни Пьянори попытался покончить с французом, ставшим к тому времени императором. Покушение было сорвано, и тогда за дело взялся Феличе Орсини — один из ближайших и наиболее известных мадзиниевских офицеров.
Во время процесса Орсини заявил, что действовал из патриотических соображений.
— Я хотел убить императора, потому что он враг делу освобождения моей страны.
Жюль Фавр, бывший в то время простым адвокатом и выступавший защитником Орсини, перед замершей аудиторией обратился с призывом обвиняемого к Наполеону III:
— Ваше Величество, прислушайтесь к голосу патриота, готового взойти на эшафот, освободите его родину!
Он и не делал попытки оправдать Орсини.
— Я взялся за это дело, — говорил он, — не для того, чтобы представить бесполезную защиту, не для того, чтобы прославить Орсини, но для того, чтобы попытаться бросить луч света и истины на бессмертную душу Орсини, которая скоро вернется в Божие лоно, и защитить его память против незаслуженных обвинений.
Вся его защитительная речь была построена на доказательствах благородства личности Орсини и чистоты его мотивов. Закончил он речь таким обращением к суду:
— Бог произнесет свой приговор после вашего и, быть может, не откажет в своем прощении, которое люди сочтут невозможным на земле.
Общественное мнение было сломлено. Феличе Орсини стал героем. О нем говорили с придыханием. Сама императрица заявила о своем глубоком уважении к нему. И когда этот человек, принесший в жертву своей идее многих женщин и детей, поднялся на эшафот, сотни парижан залились слезами.
Ален Деко пишет:
«Франция, как и Италия, была взбудоражена и покорена. Император был втянут в решение итальянского вопроса, который с начала процесса над Орсини занимал общественность. То, к чему склоняла его графиня ди Кастильоне, нашло свое подтверждение и оправдание».