Легендарный Колчак. Адмирал и Верховный Правитель России
Шрифт:
В Восточной Сибири и на Дальнем Востоке казачьи отряды Семенова, Калмыкова, Гамова, Кузнецова и других атаманов чинили произвол и насилие. В рукописном дневнике «В семеновском царстве» Г. Е. Катанаев приводит факты настоящего бандитизма и беззакония, творимых семеновцами и головорезами из других казачьих отрядов. Так, семеновские молодчики ограбили местное отделение государственного банка, изъяв из его сейфов 3,5 миллиона рублей; позже учинили поголовную порку рабочих кровельного цеха читинских железнодорожных мастерских только по подозрению их в причастности к большевикам. Все эти акции вандализма белогвардейской военщины, озлоблявшие трудящихся сибиряков, заносились ими на «лицевой» счет самого Колчака,
В ходе подготовки к новому военному походу на Советскую Россию Верховному правителю пришлось столкнуться и с национальным вопросом. Проводящаяся Омском мобилизация в армию не обходила мужчин призывного возраста – выходцев из Прибалтики. А их, латышей, литовцев и эстонцев, покинувших свою родину из-за германской оккупации, оказалось в Сибири несколько сот тысяч. Конференции и съезды представителей этих колонистов, проходившие в конце 1918 года, решили формировать из своих добровольцев собственные воинские национальные части Латвии, Литвы и Эстонии для выступления против Советской власти. Колчак выступил ярым противником формирования национальных воинских частей.
К 1 марта омскому правительству, несмотря на трудности, удалось выставить на фронт в подавляющем числе кадровых солдат и офицеров, настроенных антисоветски. Были среди них и новички. Так, в феврале на фронт прибыло пополнение из русских выпускников английской военной школы на Русском острове: 500 офицеров и 500 сержантов. Фронтовые войска имели, как правило, добротную экипировку, в основном английскую, необходимое военное снаряжение, все виды стрелкового и артиллерийского оружия, боеприпасы и военную технику – от автомобилей до самолетов. Все это явилось результатом военного снабжения, осуществляемого союзниками небезвозмездно, а частично в кредит, частично за наличный расчет русским золотым запасом, осевшим в сейфах омского банка. Поток железнодорожных составов с военными грузами, растянувшийся от Владивостока до Уральского фронта, прерывался только в двух случаях: при перебоях в поставках или при повреждениях Транссибирской магистрали партизанами.
Недооценивая превосходящие белогвардейские силы, войска Восточного фронта Красной армии (103 тысячи штыков и сабель) по директиве ее главного командования от 21 февраля готовили наступление в направлении Екатеринбурга, Челябинска, Троицка и Южного Урала. Белые и красные армии выжидали день и час наступления.
4 марта Сибирская армия генерала Гайды перешла в наступление. На другой день наступательные действия предприняла 5-я советская армия, но, получив встречный удар более чем втрое превосходящей по численности Западной армии Ханжина, стала откатываться к Уфе. Наступлением колчаковских войск началось выполнение общего плана интервентов и белогвардейцев по разгрому Красной армии и свержению Советской власти. Белым армиям с востока отводилась роль ударной силы Антанты.
Армия Ханжина, решавшая вначале частную задачу наступления, 14 марта заняла Уфу, 5 апреля – Стерлитамак, к 10 апреля – Бугульму и двигалась в направлении Самары. Армия Гайды к тому времени захватила Оханск, Боткинский и Сарапул и действовала в двух направлениях: на Глазов и Казань. Южная группа войск Белова и Оренбургская армия Дутова приблизились к Оренбургу. Появилась реальная возможность соединения колчаковских и деникинских войск на Волге и их совместного похода на Москву.
12 апреля в газетах «Правда» и «Известия ВЦИК» были опубликованы написанные Лениным «Тезисы ЦК РКП (б) в связи с положением Восточного фронта». Они начинались такими строками: «Победы Колчака на Восточном фронте создают чрезвычайную опасность для Советской республики. Необходимо самое крайнее напряжение сил, чтобы разбить Колчака». Далее в семи тезисах указывались важнейшие
А в Сибири – всеобщее ликование. Каждая сводка о взятии колчаковскими войсками нового населенного пункта встречается с восторгом. В русской буржуазной эмигрантской и иностранной прессе расписывается доблесть освободительных армий Колчака, а сам адмирал именовался «новой надеждой России» или «русским Вашингтоном». Раздавались голоса за признание и поддержку омского правительства, причем первыми за это высказались Нокс и Уорд. Верховный правитель получал отовсюду поздравления с блестящими боевыми успехами его доблестных войск.
В эти счастливые для него дни он мог позволить себе иногда и развлечься в обществе прекрасных дам. Это обычно были непременная при нем Тимирева и ее обретенные в Омске подруги – мадам Гришина-Алмазова и мадам Имен. В салоне Гришиной-Алмазовой постоянно собирались штабные офицеры и среди них, как ходили слухи, скрытые «герои» 18 ноября. Мадам Имен – служащая союзнической радиопочты – находилась в дружбе с полковницей и Тимиревой и, кроме того, была в близких отношениях с супругами Франк – переводчиками полковника Уорда. У генерала Жанена Имен и супружеская пара Франк были на подозрении как шпионы. Насколько обоснованны были его подозрения, сказать невозможно, но Имен генерал все же уволил с радиопочты. Адмиральская компания свои веселые застолья устраивала то у Гришиной-Алмазовой, то в лучших ресторанах города, при этом нередко в общих залах.
Колчаковское командование, окрыленное достигнутыми успехами, решило продолжить наступление при сложившейся группировке сил без оперативной паузы. 12 апреля в войска была направлена новая директива. В ней говорилось: «…противник на всем фронте разбит, деморализован и отступает… генерал Деникин начал теснить красных в Донецком каменноугольном бассейне. Генерал Юденич теснит большевиков на псковском и нарвском направлениях.
Верховный правитель и Верховный главнокомандующий повелел: действующим армиям уничтожить красных, оперирующих к востоку от рек Вятка и Волга, отрезав их от мостов через эти реки».
Таким образом, частная наступательная операция должна была перерасти в широкомасштабное стратегическое наступление. Но при этом Колчак не учитывал ни соотношений сил и средств, ни усталости войск, ни состояния их материально-технического обеспечения. Войскам ставились явно непосильные задачи, не подтвержденные оперативными расчетами.
Решались и другие вопросы.
Колчак, в частности, издал приказ, реабилитирующий полковника Семенова, через день-два атаман прислал на имя адмирала телеграмму с изъявлением своей покорности и готовности служить признанному большей частью России Верховному правителю верно и нелицемерно. Однако уже 27 марта управляющий делами Совмина Тельберг телеграфировал генералу Иванову-Ринову во Владивосток о новом разбое семеновцев – задержке на станциях Маньчжурия четырех вагонов с пушниной, следовавших в Харбин для обмена ее на военное снаряжение.
Охрану Транссибирской магистрали взяли на себя войска интервентов. Восточную часть ее и дальневосточные железные дороги охраняли американцы и японцы, западная часть магистрали от Байкала до Новониколаевска находилась под охраной чехов, а участок от Новониколаевска до Омска контролировали поляки. На все войска охраны железной дороги возлагалась одновременно помощь техническому комитету в наблюдении за ее исправностью и восстановлении участков пути, разрушенных партизанами. Под руководством путейских инженеров магистраль была приведена в состояние, позволяющее повысить ее пропускную способность, увеличить скорость движения поездов и тяжесть перевозимых грузов.