Легенды Амастриды
Шрифт:
– Уже день? – удивленно прошептала она, ища глазами Брайса и не находя его. У ее постели сидел Трэйд, как только она очнулась, он выпустил ее руку из своей ладони. За его спиной маячила молоденькая служанка с подносом. От ароматов еды у Рэн закружилась голова, она сглотнула, борясь с подступающей тошнотой.
– Убери это! Ей сейчас нужно кое-что другое! – властно приказала Селена, входя в комнату, – значит, ты наконец-то очнулась…
– Ты долго не приходила в себя, – ответил Трэйд на ее немой вопрос. – Ты нас
Сейчас день… – растерянно повторила Рэн. – Сколько я пробыла без сознания? Целый день?
Ее испугало молчание Трэйда.
– Почти неделю…
– Неделю? – прошептала Рэн. Неделя в логове ее злейших врагов, неделя без Брайса…
– Что со мной?
– Ты здорова, лихорадки нет, ушибов нет, просто ты не приходила в себя, – ответила Селена. – Ты разговаривала сама с собой… – она пристально посмотрела на Рэн.
– Оставьте нас! Я хочу поговорить с ней наедине, – бросила она Трэйду. – Да не сделаю я ей ничего плохого! Такая возможность у меня была целую неделю!
Когда Трэйд вышел, она усмехнулась.
– Усмири как-нибудь своего сторожевого пса! Он не давал ничего с тобой сделать, пока я не сказала, что ты можешь умереть без моей помощи.
– Где Брайс? Это он должен был охранять меня, а не Трэйд.
– Брайс знает, что здесь тебе ничто не угрожает! – фыркнула Селена. – Он ушел недавно, до этого он не отходил от твоей кровати. Я сказала ему, что ты не очнешься до сумерек.
Рэн ответила Селене таким же пронизывающим взглядом.
– Но ты знала, что я очнусь раньше, так ведь?
– Я дала тебе одно снадобье. Оно приведет в себя любого, кроме мертвеца. Я хотела поговорить без него. – Селена тонкими пальцами нежно поглаживала ткань гобелена, казалось, ее это интересует больше, чем Рэн.
– Значит, ты хейль… Забавно, наверное, быть хейлем среди северян… – нехорошим голосом проговорила она. – И кто же тебя обратил? Твой ненаглядный братец?
Он поцарапал меня… – прошептала Рэн. Привычный кошмар тут же всплыл перед глазами.
– А ты сделала хейлем Брайса…
– Я не знала…
– Полнолуние – запретное время для нас, если мы хотим уберечь любимых! Но ты, разумеется, этого не знала. Мы никогда не проводили вместе ночи полнолуния! Ты… – Селена резко замолчала, потом вздохнула. – Во сне ты рассказала очень интересную историю… настолько интересную, что узнай о ней кто-то из Ситча, ты бы уже не дышала. Это правда, что твоя кровь не позволила Брайсу обратиться?
– Да.
– Ты, наверняка, ненавидишь эту сторону своей сущности и стыдишься ее, – сказала вдруг Селена.
– Я не хотела становиться хейлем, – просто ответила Рэн.
– Ну уж твой брат-то точно хотел. Он ходил за мной по пятам, умоляя лечь с ним.
– Зачем ты это сделала? – Рэн в упор посмотрела на Селену. – Он был юным и глупым, а ты погубила его!
Селена равнодушно пожала
– Мне жаль.
– Нет, тебе не жаль его.
– Верно, не жаль. Он – проклятый северянин! И я радуюсь, если кто-то из них гибнет! – голос ее дрожал и рвался, но Селена продолжала. – Вы презираете нас, считая животными, высокородные владыки Севера! Самые подлые и жестокие люди, каких я знаю!
Рэн молчала, пораженная этим взрывом горечи и гнева.
– Почему ты так ненавидишь нас? – наконец спросила она.
– Родичи вашего дома привезли однажды из-за Черных Порогов девушку, она была хейлем… Ты еще многого не знаешь о своей новой сущности… Хейль может обратиться не только в полнолуние, но это требует огромных сил. Иногда обращение происходит, если опасность угрожает жизни или если хейля довести до состояния животного. Это может быть страх… или боль. Так вот, ту девушку отвезли в замок и долго пытали, пока она не обезумела от боли и не обратилась в зверя…
Рэн слушала, боясь вздохнуть, понимая, что самое страшное еще не сказано.
– И тогда твои благородные славные северяне устроили охоту. Она была очень слаба после превращения и перенесенных пыток и не смогла уйти далеко… Собаки, ее растерзала свора псов!.. – Селена судорожно вдохнула воздух, – а после они все отправились пировать, поздравляя друг друга с удачной охотой! Вот почему я ненавижу северян. Та девушка была моей матерью, и эта история – все, что я о ней знаю.
Селена долго молчала, потом заговорила своим обычным ехидным голосом:
– Хейли не чудовища, когда ты поймешь это, зверь внутри тебя будет давать тебе силы и перестанет быть твоей слабостью.
Брайс с рассвета стоял на старом деревянном пирсе с полусгнившими досками, на окраине порта. Ничего не изменилось: все так же неистово дрались над водой чайки, пахло рыбой и морем, те же лачуги лепились к верфи со всех сторон, загорелые и босоногие рыбацкие дети по-прежнему играли в «стой-или-умри»… Он отвернулся к морю и долго вглядывался в бурные волны. Не обернулся и тогда, когда худенький мальчишка подбежал к нему и сел на пирс рядом, болтая ногами в воде. Они оба долго молчали, казалось, даже не замечая друг друга.
– Скоро глава Совета навести нашу гостью, – мальчишка ловко встал на ноги, разбрызгивая по нагретым доскам соленые капли. На пирс что-то упало. Брайс не шелохнулся, слушая, как удаляется топот бегущего связного. Потом медленно поднял кожаный кошель с монетами. Он был тяжелым и неприятно оттягивал руку.
– Катитесь вы к Черному Богу! – яростно воскликнул он, замахиваясь кошелем. Он упал в воду, а Брайс стоял и смотрел, как по морской глади идут беспокойные круги, и на душе у него было так же мерзко, как в тот день, когда он впервые увидел немерсис.