Легенды древнего Крыма
Шрифт:
Наша сурожская легенда связана с именем Стефана Cурожского. Святой Стефан – лицо историческое, и память о нем закреплена минологием Василия конца Х века. По этому минологию, святой Стефан пострадал за иконы при царе Константине Копрониме (741–775), и нет никакого сомнения, что это его подпись дошла до нас в протоколе пятого заседания на седьмом вселенском Никейском соборе 787 года («Стефан, недостойный епископ города Сугдайского, охотно принимая все выше описанное, подписался». Сугдею, или Сугдаю, русские называли Сурожем).
То обстоятельство, что Греческая церковь не празднует этого святого, не должно смущать исследователя, так как Стефан Сурожский был местный святой и чествование его могло не выходить за местные крымские
В нем помещено краткое житие Стефана Сурожского и на полях сделаны пометки последующими обладателями рукописи XIII и XIV веков, пометки, относящиеся к интересам и событиям местной сурожской жизни. Из них можно заключить, что память святого Стефана праздновалась, как у нас теперь, 15 декабря, что мощи его покоились в алтаре Святой Софии и что в Суроже в честь его была построена церковь, которую вместе со Святой Софиею разрушил в 1327 году некий Агач Пасли. Уцелели ли при этом мощи святого Стефана до времени окончательного разгрома города турками, в конце XV века не выяснено.
Но если мы не знаем ни одного подробного греческого жития Стефана Сурожского с приведением посмертных чудес и в том же числе чуда с русским князем Бравлином, то такие жития святого в древнерусской литературе XV–XVI века не составляют исключения.
(Месяцеслов)
Еще в начале XV века в Москву прибыл из Сурожа Стефан Васильевич Сурожский (родоначальник Головиных и Третьяковых), и, может быть, он-то и завез на Русь житие святого Стефана…
Надо думать, что русское житие Стефана появилось именно в XV веке, а не раньше, так как в состав его вошло заимствование из жития Петра-митрополита, а митрополит Петр умер в начале XV века.
С этого времени на житие Стефана начинаются делаться отсылки. Так в жизнеописании преподобного Дмитрия Прилуцкого, составленном во второй половине XV века, как отметил В. О. Ключевский, приведен рассказ из Стефанова жития.
В XVI веке житие Стефана Сурожского рассматривается уже как важный исторический документ, и приведенный в нем рассказ о походе князя Бравлина принимается как факт. Так Степенная книга царского родословия говорит:
«Иже и преже Рюрикова пришествия в словенскую землю, не худа бяша держава словенского языка; воинствоваху бо и тогла на многие страны, на Селунский град и на Херсон и на прочих тамо, якоже свидетельствует нечто мало от части в чудесах великомученика Димитрия и св. архиепископа Стефана Сурожского».
Однако в последующее время доверие к исторической ценности жития падает, и эпизод с князем Бравлиным не входит ни в печатный пролог 1642 года, ни в Минеи-Четьи Димитрия Ростовского. Постепенно легенда о походе на Сурож ускользает из историко-литературного кругозора и забывается настолько основательно, что только благодаря найденному А. Х. Востоковым одному рукописному сборнику с легендой наши историки снова вспомнили о ней с середины XIX века…
Память о святом Стефане и доселе чтима в Судакском округе. Верстах в пятнадцати от Судака, в Кизильташских горах, ютится монастырь его имени, русский монастырь 50-х годов ХIХ столетия, и монахи уверяют, что монастырь возведен на том именно месте, где во времена, близкие к Стефану, был построен храм в честь этого святого. Имя Стефана распространено и в русском, и в инородческом населении общины, но народ не сохранил памяти ни о Святой Софии, где покоились мощи святого, ни о храме его имени в Судаке; остались памятны лишь Железные ворота. Неподалеку от немецкой колонии, в сторону Нового Света, выход из ущелья и доселе носит имя Железных ворот, а вблизи можно найти остатки старинных построек.
Не
(«Легенды Крыма»)
Почему Черное море бурливое
Давно это было, кто знает, когда все это было…
Жил на земле сказочный богатырь, силы неслыханной, смелости невиданной. Имел он оружие удивительное – волшебную стрелу. Но не тем стрела славилась, что была из чистого золота выкована, драгоценными камнями усыпана, а тем, что обладала чудесным свойством. Стоило богатырю взять свой лук, натянуть тугую тетиву – и летела стрела на край света с такой быстротой, что человеческий глаз не замечал полета ее. И там, где она проносилась, вспыхивал воздух, закипала вода, плавилась земля, гибло все живое.
Страшное было это оружие! К счастью, находилось оно в надежных руках. Богатырь был человеком благоразумным, справедливым и огненную стрелу без надобности в руки не брал. На другие страны он не покушался, а на его отечество враги не нападали – боялись.
Боялись и в то же время мечтали завладеть этим смертоносным оружием, чтобы чужие земли покорить. Но не тут-то было! Крепко берег волшебную стрелу богатырь, спрятав ее глубоко в подземелье за десятью пудовыми замками.
Много-много лет жил на земле богатырь и много лет неусыпно оберегал чудодейственную стрелу. Но вот пришло время расстаться ему с жизнью. Задумался богатырь: кому передать стрелу? Сыновьям-наследникам? Нельзя. Хотя они воины честные и смелые, но молоды и больно уж горячи. Не удержаться им от соблазна испробовать силу оружия – и вспыхнет тогда братоубийственная война.
Кому же еще? Есть ли на земле человек, достаточно сильный и благоразумный, которому можно было бы доверить стрелу, не опасаясь, что он использует ее во зло человечеству? Нет такого человека, не родился еще! Нельзя оставлять на земле огненную стрелу, ибо злые, алчные люди, завладев таким страшным оружием, могут поджечь весь мир, разрушить его до основания.
И решил богатырь спрятать волшебную стрелу, да так, чтобы ее никто не смог отыскать на протяжении тысячелетий. И лишь тогда, когда люди наконец устанут воевать, когда научатся ценить и беречь мир, – тогда они найдут стрелу, чтобы использовать ее чудодейственную силу в мирном труде.
Позвал богатырь сыновей своих и говорит им:
– Дети мои, я стар и тяжко болен. Недолго осталось жить мне на свете. Слушайте же мое последнее повеление: откройте подземелье вот этими ключами, возьмите золотую стрелу, о страшной силе которой вы слыхали, и бросьте ее посредине Черного моря, самого глубокого моря в мире.
Выполняя волю умирающего отца, воины взяли волшебную стрелу и той же ночью отправились в путь.
Долго ли шли они, коротко ли, только вот впереди показались синие горы. Своими высокими вершинами они подпирали голубое, прозрачное, будто из хрусталя, небо. Взобрались братья на синие горы, поднялись к голубому небу, и взорам их открылась величественная картина: далеко-далеко внизу простиралось огромное безбрежное море. Окутанное утренней розоватой дымкой, оно еще спало. В его тихих водах отражался красный шар поднимающегося солнца.
Это было Черное море.
И вдруг братья почувствовали, что жаль им расставаться с драгоценной стрелой, и честолюбивые мечты овладели ими.
– Послушай, брат, – осторожно начал младший, – зачем выбрасывать такое богатство в море? Ведь это наследство наше…
– Да, – подхватил старший, – волшебная стрела по праву должна принадлежать нам, и глупо было бы так просто отказаться от нее…
– А если бы мы обладали огненной стрелой, – продолжал младший брат, – мы завоевали бы эту красивую страну, построили бы на вершине этой горы большой замок, взяли бы себе в жены прекраснейших из прекрасных…