Легенды древнего озера

Тимошенко Наталья

– И как ты на своей крохотной машинке с двумя пассажирами, всем этим багажом и оборудованием поместишься? – демонстративно удивился Ваня. – Давай мы Сашку в Москву вернем. Так сказать, где взяли, там и положим. Или… – он прищурился, – вы езжайте с Сашей, а мы Нева в Смоленск закинем.

Саша с сомнением посмотрела на Войтеха. Она не была уверена, что он действительно хочет везти ее в Москву. Она ведь так и не пообещала ему не задавать никаких вопросов, а теперь, когда тема космоса перестала быть запретной, их у нее рождалось еще больше. Дворжак казался ей слишком рациональным и слишком прагматичным

человеком для того, чтобы мечтать исследовать галактики и вступать в контакт с внеземными цивилизациями, поэтому ей хотелось прояснить этот вопрос до конца, но она прекрасно понимала, что он, скорее всего, не будет рад подобным расспросам. Он ведь именно этого и пытался избежать последние дни.

– Пожалуй, я с Сидоровыми поеду, – с улыбкой ответила она. – Еще подерутся без меня, оно нам надо? А ты останешься должен мне реабилитационную чашку кофе.

– Хорошо, – кивнул Войтех. – Буду должен.

– А что ты себе нормальную машину не купишь? – поинтересовался Ваня, все это время разглядывавший маленький седан.

– Меня моя машина устраивает. Чехия выпускает качественные автомобили. Особенно с тех пор, как Шкода присоединилась к концерну Фольксваген. А что, на твой взгляд, в ней не так?

– Она маленькая! Не мужская какая-то…

– О, ну начинается, – Лиля закатила глаза. – Не слушай его, Войтех.

– В самом деле, откуда такое разделение на мужские и женские машины? – Саша предсказуемо поддержала Лилю. – Моя, например, больше твоей. Я теперь стала меньше похожа на женщину?

– Нет, ты просто стала похожа на ценителя правильных машин, – тут же сдал назад Ваня. – Значит, ты меня можешь понять: Шкода Фабиа – это вообще не машина. Кстати, не знал, что их делали седанами.

– Меня она вполне устраивает, – Войтех пожал плечами. – У меня нет комплексов, которые нужно было бы компенсировать размером моей машины. И если в случае Саши я могу предположить, что именно компенсирует невысокая хрупкая женщина, то в случае с тобой я просто теряюсь, – он изобразил на лице ангельскую невинность.

Лиля громко рассмеялась, а Иван нехорошо прищурился.

– Иди ты знаешь куда?

– Не я начал разговор о размерах, – парировал Войтех.

Чтобы не допустить продолжения спора, Лиля поспешила перевести разговор:

– Ты хоть в этот раз не пропадай, на форум заходи, в Скайпе появляйся, – попросила она Войтеха. – Может быть, кофе как-нибудь выпьем после работы? Все-таки в одном городе живем, необязательно только на исследованиях встречаться.

– Отличная идея, – Войтех кивнул. – Я позвоню, – пообещал он.

– Меня позвать не забудьте, – буркнул Ваня.

– Очень ты нам там нужен…

У Сидоровых завязался новый виток взаимных претензий и возражений, но никто уже не обращал на это внимания.

9 июля 2012 года, 09:00

ул. Бочкова, г. Москва

Звонок будильника тупой болью ввинчивался в мозг где-то в районе левого виска. Лиля зарычала, вытянула руку из-под одеяла и изо всех сил хлопнула ладонью по стареньким часам, отмечая про себя, что еще несколько таких ударов – и им придет конец.

В комнате наступила блаженная тишина,

и Лиля снова положила ладонь под щеку. А все знакомые еще удивляются, почему она заводит этот доисторический будильник, которому на механическом кладбище еще с прошлого века прогулы ставят, вместо того, чтобы установить необходимое приложение на смартфон. Разве позволишь себе таким образом выключить будильник на дорогом телефоне? Как минимум глаза открыть придется, чтобы посмотреть, куда нажать нужно.

Разрешив себе поваляться в постели еще десять минут, Лиля все-таки поднялась и наощупь отправилась в ванную. Голова все еще болела. Чертовы врачи в провинциальной больнице, по всей видимости, решили перестраховаться и влить в нее месячный запас успокоительного. Или она действительно так плохо выглядела? Лиля не очень хорошо помнила все произошедшее.

Прохладный душ и чашка крепкого кофе подействовали лучше любой таблетки. Лиля распахнула настежь окно, облокотилась о подоконник и выглянула на улицу. Свежий воздух окончательно выветрил головную боль. Однако долго медитировать над чашкой кофе времени не было: накануне Лиля договорилась заскочить утром к своей подруге-терапевту за больничным, который позволил бы ей оправдать свое отсутствие на работе.

Где-то в коридоре коротко пиликнул мобильник, возвещая о пришедшем сообщении. Оставив чашку на подоконнике, Лиля отправила искать телефон.

«Как ты?»

Сегодня Ваня был на удивление немногословен. Вчера по дороге в Москву он, как обычно, болтал без умолку, но ради разнообразия больше не вспоминал Дворжака. То ли исчерпал весь запас своего красноречия, то ли решил пожалеть нервы и так неважно выглядевшей сестры. Высадив Сашу на вокзале, он привез Лилю домой и даже попытался остаться с ней на ночь.

– Вдруг тебе что-то понадобится, я должен быть рядом, – безапелляционно заявил он.

В другое время Лиля не стала бы возражать, но она ждала важный звонок и не знала, когда именно он будет.

– У меня спать негде, – сказала она. – Ты же не хочешь всю ночь провести в кресле?

– Раскладушку поставлю, – не сдавался Иван. – В первый раз что ли? Саша сказала, что действие твоего ЛСД еще в течение нескольких дней может проявляться. Вдруг тебя снова накроет?

– Два дня прошло, и ничего не было. А Саша вообще не нарколог, откуда ей знать такие подробности про ЛСД?

– Она врач. Наверное, если бы не знала, не говорила бы.

Но Лиля была непреклонна.

– Ну и черт с тобой, – в итоге махнул рукой брат, а потом все-таки добавил: – Если будет плохо или покажется что-то, сразу звони, поняла? Я приеду.

– Не покажется, – отмахнулась Лиля, закрывая за ним дверь.

Написав брату смс и заверив его, что с ней все в полном порядке, Лиля вернулась на кухню в надежде допить кофе, пока он окончательно не остыл, но телефон зазвонил снова. На этот раз это был тот самый звонок, который она ждала еще вчера. Уже по приветствию своего собеседника Лиля поняла, что сегодня он не был настроен на длительную беседу с описанием всех подробностей. Ее это более чем устраивало: подробные расспросы заставляли чувствовать себя нашкодившей первоклашкой в кабинете директора. Свое дело она знала хорошо и считала, что от нее требуется лишь результат.