Легенды Крыма

Народные Сказки

И такая ненависть к фашистам охватила моряков, что они тут же, как ураган, налетели на них. По горам высоким, по долинам широким прокатился их боевой клич:

— По-лун-дра!..

И задрожал! в панике захватчики, увидев моряков.

— Туча! Черная туча надвигается!

— Черные дьяволы идут! — кричали они.

Нет, не черная туча, не дьяволы, а красные бойцы-краснофлотцы ринулись на врага.

Их было немного, черноморцев. Намного меньше, чем засевших на горах врагов. Но они не знали страха и были стойкими, как гранит, который носили на своей груди. И перед этой стойкостью не устояли фашисты, повернули назад и побежали, усеяв трупами склоны гор.

Не

успели севастопольцы отпраздновать победу, как, собрав силы еще большие, враг снова двинулся на морскую крепость.

Гранитной скалою стали на их пути братья-моряки. По-черноморски дерутся они с ненавистным врагом. Разят его огнем метким, штыком краснофлотским. Но падает одна вражья цепь, появляется другая, уничтожат эту — третья ползет. И нет им конца и края.

Много дней и ночей гремит, не утихая, сражение. Черная туча, что поднялась над полем боя, закрыла солнце.

Тяжело приходится морякам. И если бы не море, что плещется рядом, да земля родная — еще тяжелее было бы. Когда от усталости и жажды невмоготу станет, повернутся братья лицом к морю, плеснет оно волной на них, усталость снимет, жажду утолит. К земле прильнут — согреет, от пуль прикроет. В разгар боя Мать появится, любовь свою принесет. А любовь Матери очень многое может. Подойдет она к одному, другому, слово ласковое промолвит, раны перевяжет. Материнское же слово — чудодейственное: усталость прогонит, бодрости придаст, мужеством зарядит. Прикоснется материнская рука к ране — и заживает рана,

Снова и снова бросались на защитников города страшные в своей звериной ярости фашисты, но черноморцы стояли насмерть. Они поклялись умереть в жестоком бою, но не отдать свою землю на поругание.

Мать, как могла, помогала сыновьям. Как, передать им силу свою, — думала она. И однажды решила. Днем и ночью, без отдыха и сна вязала им тельняшки необыкновенные, вкладывая в них всю свою материнскую силу, вплетая ее по ниточке…

Долго бились моряки с врагом. Казалось, обескровили врага, но на помощь ему приходили все новые и новые полки. И однажды наступил день, когда последние силы стали покидать их.

Что делать дальше?

Воспользовались братья затишьем, собрались на короткий совет. Измученные, сели на землю, а подняться не могут.

И тут один из них воскликнул вдруг:

— Мать идет!

Тихо подошла она, склонилась над сыновьями.

— Держитесь, родные! Я знаю, как трудно вам. Наденьте эти тельняшки. В них — вся моя сила, моя любовь к вам. Пусть помогут они одолеть врага ненавистного.

Надели моряки тельняшки и тут же почувствовали, как сила богатырская возвращается к ним. А вместе с ней вновь воспрянула и морская душа — сильная, смелая, неукротимая. Может, поэтому и назвали потом материнский подарок «Морской душой», песни о нем слагать стали.

— Спасибо, мама! — поклонились сыновья Матери и — снова и бой. Лишь мелькают в гуще врагов полосатые тельняшки, да развеваются ленточки матросские.

Устояли и на этот раз моряки. Отбили вражеский штурм.

Но враг был силен. Очень силен. Собрал он новые войска, стянул их отовсюду, еще больше, чем прежде. Тысячи самолетов и танков бросил на город… Привез орудия невиданные, каждое, что многоэтажный дом.

— Теперь-то быстро возьмем город! — радовались захватчики.

Но скоро слово сказывается, да не скоро дело делается. Битва разгорелась с еще большим ожесточением. Ударят пушки чудовищные — горы задрожат, деревья к земле пригибаются, море рябью покрывается. В адском реве боя нельзя отделить день от ночи. Все живое горит, гибнет. Плавится камень, обугливаются

деревья, рушатся скалы. Но по-прежнему стоят несокрушимо моряки.

Уже суровая зима сменила осень, затем наступила весна, за ней пришло лето, а черноморцы все бьются и бьются с врагом, не отступая ни на шаг. Много истребили они ненавистных захватчиков. Но слишком неравные силы: на каждого моряка тысяча идет. И в долгих кровопролитных боях вновь стали иссякать силы черноморцев.

Пришел час, когда решили моряки в последний раз броситься на врага, погибнуть в неравном бою, смертью своей преградить путь захватчикам.

И тут к ним опять пришла Мать. И снова сыновья услышали ее чуть печальный и торжественный голос.

— Сыны мои! — сказала Мать. — Я люблю вас больше всего на свете. Скажите мне: «Мать, идем с нами в бой!», и я смело пойду в любую минуту. Велика моя любовь к Отчизне, к вам, родные мои, сильна моя ненависть к врагу… Но я уже стара. И я отдаю вам самое дорогое, что у меня осталось, — свое сердце!

Пораженные, смотрели братья на Мать свою, не в силах проронить ни слова.

Мать!.. В мире нет ничего более святого и бескорыстного, чем твоя великая любовь. Нет чувств нежнее и чище, сильнее и неизменнее, чем твои материнские чувства. Нет ничего богаче твоего сердца — неисчерпаемого источника силы.

Даже враги затихли, потрясенные силой материнского величия.

Она стояла в лучах заходящего солнца, на самой вершине годы, которую обороняли ее сыновья, и казалось, что это она, а не солнце, излучает золотистые лучи, озаряя все вокруг ярким светом. Из груди медленно падали на исстрадавшуюся горячую землю тяжелые капли крови.

И моряки с удесятеренной силой вновь ринулись на врага. Они дрались с такой яростью, с такой отвагой, с какой еще никто и никогда не бился! Падали, поднимались и вновь бросались на фашистов. Из многочисленных ран их струилась кровь.

Но они не умирали! Ибо нельзя было убить, уничтожить Материнское Сердце! И пока оно билось, они были бессмертны.

И враги не могли сдержать их сокрушительного натиска и отступили. Теперь уже навсегда.

А там, где падали капли материнской и сыновней крови, там поднимались и алели цветы маков. Их много на севастопольской земле, как много крови пролито черноморцами за ее счастье.

СЕРЕБРИСТЫЙ ЛОХ

[69]

69

Легенда записана М. Файзи. Впервые опубликована в журнале «Советская женщина», № 5, 1962.

е все, наверное, видели этот кустарник с пепельно-серебристыми листьями. Он попадается в самых неожиданных местах Крымского полуострова, и зовут его — лох серебристый. Упрямое это растение, живучее, выносливое. И, может быть, поэтому люди связали с ним одну из своих легенд.

Десятки лет назад весь берег Керченского пролива у эльтигенских скал был в кустах серебристого лоха…

Сейчас здесь один куст. Тем, кто знал историю этой многострадальной земли, было непонятно, как мог он выжить, почему не погиб вместе со своими братьями.