Легенды леса 1. За краем леса
Шрифт:
Процессия проследовала вдоль улицы к реке, петлей свернувшейся у подножия холма. Там, на уютном мысу, и остановились. Летом эта поляна покрывалась густой и мягкой травой; теперь трава пожухла и пожелтела, но это место все равно оставалось излюбленным для проведения праздников. У реки компания разбилась на отдельные группы, в каждой из которых началась какая-то возня. Кайтен устроился выше по склону, отсюда ему было хорошо видно, что происходит на берегу, но не очень хорошо слышно. Впрочем, наблюдая за людьми, он сделал вывод, что это просто какие-то игры. Мужчины, похоже, мерялись
Захрустела сухая трава, и Кайтен обернулся. Его учитель, тоже одетый в рабочую куртку, спустился с холма и сел рядом.
– Ты разве не участвуешь? – удивился Кайтен, припоминая, когда он в последний раз видел во всей этой суете стража.
– Не люблю этого, – отозвался Ан-Таар совершенно безразличным тоном.
Следом появился Тэ-Кота, как всегда, с таким видом, будто ему необходимо хорошенько выспаться. Плюхнулся в траву возле стража, взъерошил волосы.
– Петь еще не начали? А, балуются пока. Скорей бы уж отвести все это.
– Все равно ты расслабишься не раньше, чем выпадет снег, – заметил Ан-Таар.
– Это верно, – следящий вздохнул. – Слушай, зима наступит, отпусти меня по соседям прогуляться. Может, хоть кого-то найду в ученики. Чем дольше тяну, тем дольше буду в одиночку пахать.
– Конечно, езжай.
– А что, – полюбопытствовал Кайтен, – из здешних никто не годится?
Кота только рукой махнул.
Через некоторое время из толпы внизу выбралась Ан-Мару. Ведьма улыбнулась сидящим, отдельно подмигнула Кайтену и уселась на траву рядом с ним. Ученик стража немедленно вцепился в нее, благо старуха никогда не отказывалась удовлетворить его любопытство.
– Бабушка Мару, а что там вообще происходит?
– Веселятся люди. Ты бы тоже пошел да повеселился со всеми. На поясах уж точно любого перетягаешь.
– Не хочу я, – испугался Кайтен. – Не знаю, что там делать. Вы просто расскажите, что все это значит.
– Да что значит? – Мару рассмеялась. – Закончили с хлопотами, вот и радуются. Игры, потом песни. Твои-то труды нынче не закончены, вот тебе и не понятно.
Внизу отдельные группы закончили свои занятия и объединились. Теперь уже все вместе о чем-то болтали, хохотали заливисто и так заразительно, что Кайтен невольно начал улыбаться. Какая-то гуделка, к звуку которой он все еще не мог привыкнуть, уже начала выводить незнакомую мелодию, но ее пока никто не подхватывал. Кажется, все это не было стройным ритуалом, не соблюдались регламенты, не чувствовалось единого ритма; просто люди отдыхали, как им хотелось, и ничего больше.
Снизу, с поляны, к сидящим поднялась Ан-Кава, она несла в руках объемистый ковшик. Оценивающе оглядев всю компанию, она вдруг уселась между стражами, но обернулась не к Таару, а к Кайтену.
– Ну как тебе праздник?
– Ну… – неопределенно протянул Кайтен, пытаясь найти слова.
– А у вас там, в городах, бывают праздники?
–
– А какие? – Кава кокетливо наклонила голову.
– Ну, во-первых, у нас там пьют много вина…
– Такого? – И она сунула ему под нос свой ковшик.
Кайтен принюхался. Кажется, там и вправду было что-то забродившее, но пряный запах давал все основания предположить, что этот самодельный напиток превосходит любые сорта элитного алкоголя, которые только можно найти в городах.
– Что это? – не удержался Кайтен.
– Попробуй.
Он попробовал. Что-то терпкое, сладкое, невероятно ароматное, но сравнить было решительно не с чем.
– Это здорово! – искренне сказал Кайтен.
– Я тебе оставлю, – улыбнулась Кава. – А если захочешь, присоединяйся к нам там, внизу. Там очень, очень весело.
А потом произошло что-то уж вовсе непонятное. Кава вдруг наклонилась и коротко поцеловала его в щеку. После чего немедленно встала и зашагала вниз по склону, более не оборачиваясь.
– Рот-то закрой, – насмешливо посоветовала Мару.
Кайтен поспешно подобрал отвисшую челюсть. Ведьма наклонилась к самому его уху и шепнула:
– Потом объясню.
Кайтен кивнул, успокаиваясь. Если поведение Кавы имеет объяснение, значит, волноваться не о чем. Скорее всего.
Даже дети, набегавшись, уже расселись подле взрослых, а песни все продолжались. Теперь они стали тягучими и печальными, под стать сгущающимся сумеркам. Кайтен начал зевать, но с холма не уходил. Во-первых, потому, что не уходил никто (некоторые бегали в селение, но неизменно возвращались). А во-вторых, было интересно досмотреть и дослушать. Но он устал даже просто смотреть и слушать, а неутомимое семейство все продолжало выводить новые и новые мелодии. Корзинка с провизией, принесенная бойкой девчушкой, почти опустела, а ведь досталась она практически одному Кайтену. Только бабушка Мару взяла одно яблочко, а Таар и Кота так и сидели неподвижно, казалось, вовсе ни разу не шелохнулись.
– Как они ухитряются петь весь день? – шепнул Кайтен на ухо ведьме, пользуясь тем, что песня закончилась, а новая еще не началась.
– Так они ж по очереди, – хихикнула та.
Кайтен удовлетворенно кивнул. По крайней мере, неутомимость певунов разъяснилась, а то ученик стража уже начал чувствовать себя неуютно. Вдруг следящий отчаянно зевнул и с хрустом потянулся, оглянулся на остальных. Глаза его стали непривычно ясными.
– Все отлично, – удовлетворенно доложил он. – Лес доволен, как сытый кот, свернулся и урчит. Со дня на день уснет окончательно.
– Не расслабляйся, – строго напомнил Таар. – Настоящая зима еще не настала.
– Ничего, – безмятежно отмахнулся Кота. – Если что-то где-то и случится, то не здесь, а на окраинах. А оттуда твари нескоро до нас доберутся, успеем засечь.
– Ладно, и все же посматривай, – не уступил Ан-Таар. – А я, пожалуй, пойду.
Он поднялся и, не оборачиваясь, зашагал вверх по склону холма. Тэ-Кота тоже подскочил, помахал руками, разминая плечи.
– А я схожу вниз, – решил он. – Тоже что-нибудь спою.