Легенды о героях и злодеях

Туровников Юрий Юрьевич

Новым капитаном «Валькирии» назначили боцмана, который пытался сначала отбрехаться от должности, но потом согласился, ибо на этом настоял сам король. Прохор вручил морскому волку кошель золотом на ремонт посудины, покупку новых парусов и на прочие расходы, как то – кабак, ну, и все такое. Все-таки натерпелись мужики. Сам же Государь со своей свитой отправились в Броумен, домой. Долго зеваки в порту прикладывали ко лбам ладони и всматривались в небо, глядя на то, как удаляется прочь летучий корабль. И никто из них и не подозревал, что на его борту находится сам Правитель Серединных Земель собственной персоной.

Несмотря на то, что Даниэль настаивал посадить бриг

на внутренний двор замка, Прохор уговорил мастера совершить посадку в обычном месте, а именно во дворе самого Даниэля, тем более что он для этого приспособлен. Изобретатель построил за забором своеобразный сухой док со сходнями, причалом и трапом. Так же имелся и подъемный механизм для поднятия на борт всяческих грузов. Надо отметить и то, что мастер окончательно перебрался жить на корабль, в доме только работал. Он стал одержим мыслью, что если случится всемирный потоп, то он единственный, кому удастся выжить. Откуда такие мысли взялись в его голове, то одному ветру известно. Наслушался баек во время своей учебы в заморских странах.

Жители Броумена, привыкшие уже к таким полетам, не обращали на летучий корабль внимания, даже детей он перестал интересовать, ибо мастер всегда отвечал им отказом на просьбы покатать по небу, ссылаясь на их малый возраст. Те обзывали Даниэля жмотом и кидались грязью. Он даже пытался выпросить у короля специальный указ, ограждающий его от нападок неугомонной малышни, но получил на это другой наказ – раз в неделю обязательно поднимать старый воздушный шар в небо и показывать ребятне красоты города, причем бесплатно. Через два месяца бутузам наскучило наблюдать один и тот же пейзаж, и они отстали от изобретателя, чему тот несказанно обрадовался. По правде сказать, мастер давно втихаря вынашивал идею построить на реке гигантское колесо, закрепленное на двух столбах между берегов, навроде водяной мельницы, только с сиденьями, чтобы можно было катать на нем всех желающих. Поначалу мастер хотел собрать эту штуковину в поле, но подумал, что если кто упадет, то непременно превратится в блин, а так шлепнется в воду. Мельник, если что, спасет. Но пока зрительное колесо существовало только на бумаге, свернутой в рулон и убранной в сундук вместе с другими набросками, что хранился на корабле.

Ступив на твердую землю, Прохор решил сразу отправиться в замок, где его ждала Изольда. Королеве сообщил о прибытии супруга вестовой, которого послал начальник караула, охранявшего город. Правитель поблагодарил мастера, Фрэда и генерала за службу, пожал руки гвардейцам и оставил вотчину изобретателя.

Прохор шел по шумным улицам города, его приветствовали жители, он козырял в ответ. Не забыл заглянуть в лавку бакалейщика, купить у него свежеиспеченного хлеба, чтобы покормить им голубей на площади. Вспомнил и про ребятню, которую всегда щедро одаривал леденцами. На детей король потратил последние монеты, что остались после долгого путешествия.

Шпили замка приближались с каждым шагом. Прохор замечтался о том, как обнимет жену и поцелует в нос свою милую дочурку, и не заметил случайного прохожего в большой шляпе с пышным пером, на которого налетел.

– Прошу прощения, я вас не заметил. Надеюсь, я вас не сильно ушиб? – Он по дружески приобнял незнакомца за плечи.

Но тот оттолкнул нерадивого прохожего и выхватил шпагу, висевшую у него на боку. Стоит ли говорить, что хозяева лавок и их посетители, увидавшие это, кто прильнул к окнам, а кто выскочил на улицу. Они хотели остеречь, задиру, но Прохор вскинул руки, давая горожанам понять, чтобы они не вмешивались. Парень явно не местный, не знает в лицо короля, и даже не удосужился

прочесть свод обязательных условий пребывания в городе. Оружие разрешено носить только гвардейцам, которые наверняка уже спешат на помощь своему Государю. То, что Прохор попросил не вмешиваться, вовсе не означает, что нужно стоять и смотреть.

– Милейший, – откинул назад свою шевелюру рыжеволосый балагур, – зачем сразу клинок обнажать? И неужели вы настолько уверены в себе? Вы никогда не задумывались, что можете столкнуться с более опытным противником, и он вам зубы пересчитает?

Прохор не имел в виду себя, хотя и неплохо владел всеми видами оружия. Просто хотел решить вопрос мирным путем. Если опасность начнет щекотать ноздри, он легко пустит в ход многозарядный пистоль, что покоится под мышкой, но надеялся, что дело до этого не дойдет. Но незнакомец не спешил прекращать дискуссию.

– Никакой я тебе не милейший! Смотреть надо, куда прешь.

– Я извинился, – удивился Прохор такой наглости.

– Что проку с твоих извинений? – не унимался наглец, размахивая шпагой. – Ты мне ногу оттоптал, сапог дорогущий испачкал и вообще нанес оскорбление. У меня на родине за такое убивают без предупреждения. Но поскольку ты, судя по всему, почтенный горожанин, а не чернь, то я дам тебе возможность защищаться, если найдешь чем.

Торговцы и их посетители стали перешептываться. Никогда они еще такого не видели. Какой-то чужеземец размахивает оружием посреди города, смея угрожать самому королю. Это хорошо, что Прохор оказался не робкого десятка. Прошлый правитель портки бы запачкал сразу, случись такое с ним. Но нынешний не таков, не отступит.

– Очень любезно с вашей стороны, – сказал он и посмотрел по сторонам. – Други, дайте мне что-нибудь, чем можно сразиться с этим мастером клинка.

Тот усмехнулся.

– Спешу развеять твои надежды остаться в живых. Я в бою просто демон, не знающий страха. Ни одной дуэли не проиграл. На моей шпаге крови больше, чем на ноже мясника. Хотя, может, вам повезет, но, думаю, что нет.

Его пламенную речь прервал толстяк, обратившийся к Прохору.

– Прошу прощения, Вашество, – Он смутился и протянул кочергу. – Ничего другого мы не нашли.

Сюзерен повертел в руках железку и пожал плечами.

– Самое то! Не убью, но покалечу.

И Прохор занял позицию, как его учил один французский фехтовальщик, которого для него нанял Генрих: боком к противнику, слегка присел, отвел свободную руку назад и выставил перед собой кочергу ладонью вверх. Зеваки, которые увеличились числом и перекрыли улицу в обе стороны, захихикали.

– Чего ржете?! – нахмурился Прохор. – Так надо. Это вам не хрен резать!

Незнакомец снял шляпу и отбросил в сторону. Естественно, ее тут же сперли. Проведя ладонью по слегка забеленным сединой волосам, собранным на затылке в хвост, дуэлянт разрезал воздух шпагой, которая блеснула в лучах солнца.

– Антре! – и встал в небрежную позу, держа клинок ладонью вниз. – Боишься?

– Вот еще! – усмехнулся Прохор.

Улица наполнилась звоном стали. Противники закружились в смертельной схватке. Незнакомец наступал, а его оппонент оборонялся. Оно и понятно, ведь у последнего в руках была кочерга, а ею особого урона не насеешь, если только хорошенько размахнуться и врезать, но пока будешь примеряться, из тебя дуршлаг сделают. Одна атака сменяла другую, выпад следовал за выпадом, финт за финтом. Правый кварт чередовался с левым, октав с фланконадом. Король не уступал своему противнику в умении, держался достойно. Уходил в сторону, подныривал, прогибался, пропуская разящую сталь в дюймах от себя.