Легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола
Шрифт:
— А они еще не приехали, — сказала мать настоятельница, — ни ваша девица, ни ее отец. Но вы не беспокойтесь, они обязательно появятся. А для вас уже приготовлена отдельная комната.
Она улыбалась, но что-то подсказывало Ланселоту, что аббатиса настроена не слишком дружелюбно.
— Спасибо, мне придется подождать их здесь, — сказал рыцарь и счел нужным пояснить: — Видите ли, я многим обязан этой девице, она помогла мне освободиться от злых волшебниц.
— Очень мило с ее стороны, — отреагировала настоятельница. — Хотя, конечно, лучше было бы обратиться за помощью к святой церкви.
— Право,
— И тем не менее это более достойный путь для доброго христианина. Церковь ведь и создана для такого, и возможности ее безграничны. Увы, в последнее время мы сплошь и рядом наблюдаем, как люди пытаются самостоятельно решать вопросы, которые изначально находились в ведении церкви. Позвольте быть с вами откровенной, сэр. Я говорю в первую очередь о тех странствующих рыцарях, что рыщут по округе и творят самосуд от лица королевской власти. Считаю, что ни к чему хорошему это не приведет. Можете так и передать своему королю.
В разговоре она постоянно поглаживала унизанные перстнями пальцы, и это невольно отвлекало Ланселота.
— Я понимаю, о чем вы говорите, мадам. Но хочу указать, что данное мероприятие преследует несколько целей. Во-первых, таким образом осуществляется подготовка молодых рыцарей, их обучают справедливости, дисциплине и способам управления. Во-вторых, странствующие рыцари препятствуют возникновению мелких мятежей и беспорядков, то есть борются с преступлениями на местах. И, наконец, они не только представляют королевскую власть на окраинах нашей страны, но — что еще важнее — собирают сведения для короля о здоровье его нации.
— Может, вы и правы, сэр, — покачала головой аббатиса, — но не забывайте и об отрицательном влиянии. Своими действиями вы нарушаете естественный ход вещей, роняете авторитет тех, кто на протяжении многих лет осуществлял здесь управление. Мы вполне в состоянии и сами разбираться со всеми проблемами: вешать преступников, собирать с жителей десятину и штрафы. А когда появляются сторонние люди и перекраивают заведенный порядок на свой лад — пусть даже из благородных побуждений, — это не только нарушает веками сложившееся равновесие, но и побуждает население к беспорядкам и даже открытому бунту. Прежде чем устанавливать какие-то нововведения, королю следовало бы поинтересоваться мнением людей, на чьи плечи ложатся эти реформы. В противном случае не миновать беды. Очень хотелось бы, чтоб вы запомнили мои слова и передали их королю.
— Но разве правильно оставлять зло безнаказанным, мадам?
— Я этого не утверждаю, — раздраженно сказала настоятельница. — Более того, мне прекрасны понятны ваши мотивы. Проблема в том, как они реализуются. К сожалению, рыцари берутся взаимодействовать с силами, которых они не понимают. А, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад! Если желаете, могу пояснить на примерах.
— Простите, мадам, но я настаиваю: если зло не исправляется властями, в чьих руках…
— Довольно, сэр рыцарь, — резко прервала Ланселота аббатиса и устремила на него холодно-неприязненный взгляд. — Давайте посмотрим на дело с другой
— Конечно же, нет, мадам. С какой бы стати они…
— И не только сам мир, но и все, что в нем существует?
— Ну да, естественно.
— А в таком случае не приходило вам в голову, что, переделывая мир по своему усмотрению, вы рискуете навлечь на себя гнев Господень? Боюсь, в своем начинании вы заходите не с того конца. Возможно, так называемое зло существует на земле не случайно? Может, оно дано нам в назидание и наказание?
— Но, миледи, я вовсе не собирался вести с вами теологический спор, — запротестовал рыцарь. — В конце концов это не моего ума дело.
— Ну наконец-то, — обрадовалась монахиня, — хоть какие-то крохи смирения!
Видно было, что спор вывел настоятельницу из себя: она еще больше раскраснелась и тяжело дышала. Щеки ее надувались и опадали — точь-в-точь как потревоженный омлет на сковороде.
— Простите, мадам, — решился задать вопрос сэр Ланселот, — но, может быть, вы не возражали бы, если б странствующие рыцари сосредоточили свои усилия только на борьбе с драконами, великанами и чернокнижниками?
Его собеседница вздохнула с видимой печалью.
— Ах, молодой человек, жизнь и так достаточно грустная штука. Для чего вам выискивать и вытаскивать на свет все самое неприятное, злое, уродливое? Неужели для того, чтоб лишний раз расстраивать окружающих? Разве вам нечем больше заняться? Куда подевались ваши традиционные турниры и рыцарские поединки? Почему вы не хотите жить так, как жили наши отцы и деды?
Ланселоту было странно слышать подобные разговоры от монахини. В душе его проснулись и зашевелились смутные подозрения, но ради сохранения собственного спокойствия рыцарь решил до поры до времени не обращать на них внимания. Да и к чему продолжать разговор с враждебно настроенной аббатисой?
— Вы совершенно правы, миледи, — молвил он, — странно, что я сам этого раньше не понимал. Простите, что имел дерзость спорить с вами.
При виде его показного смирения лицо настоятельницы разгладилось. На ее красных, как садовая земляника, губах появилась самодовольная улыбка — впервые за все время разговора.
— Не казните себя, — сказала она. — В конце концов ничего страшного не произошло. Даже если вы по неопытности и покусились на творения Господа нашего Бога, то запомните: нет таких горшков, которые нельзя было бы вновь склеить при помощи малой епитимьи.
Сэр Ланселот не знал, что ответить — ему явно не хватало доводов, чтобы спорить с образованной монахиней. Рыцарь ощущал лишь усталость и досаду на собственное невежество.
— С вашего позволения, мадам, я бы пошел к себе в комнату, — сказал он. — Хотелось бы как следует отдохнуть, ведь в ближайший вторник мне предстоит сражаться на турнире.
Настоятельница радостно захлопала в ладоши.
— Опять турнир? — воскликнула она. — Ах, как здорово! Обязательно приеду посмотреть. Воистину отрадное зрелище! Знаете, в прошлый вторник погибли пятьдесят рыцарей. Надеюсь, в этот раз ваше участие сделает турнир еще интереснее.